Уроженец Дагестана Имрис (Имриз) Раим-оглы был другом семьи Маяковских, можно сказать, членом их семьи. Имриз был одним из самых верных помощников Владимира Константиновича Маяковского.
В 1889 г. при назначении В. К. Маяковского лесничим в Багдади (Грузия), не желая расставаться с другом, Имриз приехал с ним на место новой службы и стал объездчиком Багдадского лесничества.
Имриз помогал Маяковским нянчить детей, принимал участие в их играх, учил Володю Маяковского езде на лошади и стрельбе. Дети, к которым Имриз был тем более привязан, что его семья осталась на родине, в шутку называли его «усатый нянь». Впоследствии это выражение было использовано Владимиром Маяковским в поэме «Хорошо!»
Вот что пишет сестра Маяковского Лидия об Имризе:
«Это был исключительно честный и преданный человек, который всех нас очень любил и пробыл в нашей семье в течение восемнадцати лет, деля все её радости и печали. Он зачастую был нам няней, на него смело можно было оставлять детей. В армяно-татарскую резню он был вызван домой и там погиб» («30 дней», 1931, № 4, с. 7).
Мать поэта Александра Алексеевна тоже часто упоминает Имриза в воспоминаниях:
«Мы жили в Грузии, в селе Багдади, в багдадском лесничестве. Мы приехали туда в октябре 1889 года из Армении... Мой муж, Владимир Константинович, был лесничим. С нами приехал уроженец Дагестана лезгин Имриз Раим-Оглы. Он знал русский язык и поступил служить объездчиком. Объездчики охраняли отдельные участки лесничества. В багдадском лесничестве их было восемнадцать человек. Все, кроме Имриза, грузины.
Багдадское лесничество занимало большое пространство. Вокруг высокие горы, покрытые густым лесом разных пород. В лесу много зверей: оленей, джейранов, медведей, диких кабанов, лисиц, зайцев, белок – и множество птиц. Объездчики иногда приносили маленьких зверей и птиц. Володя очень любил животных. Любовь к животным сохранилась у него на всю жизнь. В то время Багдади было глухим селом. Там не было ни школ, ни учителей, ни врачей. Как и все окружающие, в трудном положении оказались и мы.
Заболели скарлатиной дети – Люда и Костя. Нужно было ехать двадцать семь километров в город Кутаис – за доктором. Имриз, видя наше волнение, предложил привезти врача. Тогда не было автомобилей, и между Кутаисом и Багдади ходили дилижансы – большие, на двенадцать человек, экипажи, запряженные четверкой лошадей. Дилижанс отходил только утром. Дети чувствовали себя очень плохо, и Имриз ушел ночью пешком на станцию Рион, находившуюся в двенадцати километрах от Багдади. Поездом доехал он до Кутаиса и оттуда на извозчике утром привез врача.
Болезнь протекала в тяжелой форме. Трехлетний Костя не перенёс ее.
... В Багдади зимы настоящей не было. Шли дожди, падал мокрый снег, дул сильный ветер. Ночи были темные.
...В зимние каникулы мы устраивали ёлку. Имриз выбирал в лесу и привозил в дом большую, красивую елку, помогал украшать ее. Приезжала из Тифлиса Люда, а из Кутаиса – родственники и знакомые с детьми.
Для детей это был настоящий праздник. Вместе со взрослыми они встречали Новый год, им разрешали в эту ночь ждать двенадцати часов.
Дети нетерпеливо посматривали на стрелки часов. Когда стрелка подходила к двенадцати, детям наливали лимонаду, а взрослым – вина и торжественно всех поздравляли с Новым годом. Освещенная елка и сладкий пирог в этот вечер казались особенными.
Каникулы проходили быстро, и наступало время занятий. Все уезжали, и мы вновь оставались одни…»
