Постепенно все магазинные вопросы, кроме самой торговли, Ума взяла на себя. Она ездила с Рашидом за товаром, сверялась по спискам, уединяясь с ним в подсобке, говорила с ним обо всех торговых проблемах.
Ей не нравилось только одно: Рашид развозил нас домой
не так, как ей хотелось. Ума выходила первой, а мы
с Рашидом продолжали путь до моего дальнего района.
– Скажи ему завтра, что тебе надо не домой, а в гости к
тете, – попросила она в очередной раз, – и выйди раньше
меня, мне надо поговорить с Рашидом.
– Но как я выйду и куда? И кто может ждать меня в гости
после двенадцати часов ночи?
– Скажи, иду ночевать к тете, что тут такого? Выйдешь
на троллейбусном кольце, а там на такси пересядешь, я
дам деньги на проезд.
– Не надо денег, – ответила я. – Я лучше отпрошусь завтра
часа на три раньше и уеду домой на маршрутке.
– Хорошо придумала. Отпросись.
Я т а к и с д е л а л а , н о з а м е т и л а , ч т о п о с л е э т о г о д н я н а с т р о ение
Умы заметно испортилось. Я спросила ее о причине.
– Можно подумать не знаешь, тихоня!Я тут рассказываю
обо всем, а она слушает и делает вид, что ничего не знает.
– О чем ты? Что я должна знать?
– А то, что Рашид, оказывается, влюблен в тебя, мне это тоже
иногда казалось. Но думала: если молчишь, значит, между вами
ничего нет. А в тот вечер я напрямую спросила у него. Рашид
ничего не ответил, но посмотрел так, что я сразу поняла.
– Ты ошибаешься, – возразила я, – мы с ним почти не
разговариваем. – Я почувствовала, что краснею. Я вдруг
вспомнила одну из ночных поездок. Всю дорогу мы, как
обычно, молчали. И в какой-то момент я не заметила, как
уснула. Проснулась и с удивлением поняла, что машина
стоит у моего подъезда. Посмотрев на часы, увидела, что
стоим уже больше двух часов: «Почему не разбудил меня,
Рашид?» «Ты так хорошо спала. Я не смог тебя разбудить…
Хочешь, я поговорю с мамой, и ты будешь жить в нашем
доме? И время тратить на дорогу не станешь, и платить
за комнату не придется. Соглашайся, мама будет рада».
«Нет, это невозможно…» «Почему? Если из-за меня, я могу
уезжать в свою квартиру». «Нет, я не могу бросить свою
с т а р у ю х о з я й к у, о н а н у ж д а е т с я в п о м о щ и ». « Го с п о д и , к а к а я
с тебя помощь, ты же падаешь на ходу от усталости. Тоже
мне, мать Тереза!Зачем ты должна помогать ей, если деньги
платишь?» «Но она старенькая и больная»… Тогда-то я
почувствовала, что неравнодушна к нему…
– Дело твое, конечно, Мадинка, встречаться с ним или не
встречаться, – продолжала Ума. – Но у родителей Рашида
другие планы. Они ищут ему девушку из богатой семьи,
с в о е й н а ц и о н а л ь н о с т и . П о - м о е м у, и н е в е с т у п р и с м о т р е л и у ж е .
– Почему ты мне это говоришь? – покраснев, спросила я.
– Так, на всякий случай, чтобы не было, как обычно, –
поматросил и бросил. Плакать потом будешь, но он не
женится на тебе, это ясно.
Ч е р е з н е д е л ю я у ш л а с р а б о т ы и у с т р о и л а с ь в н е б о л ь ш у ю
пекарню недалеко от дома. Тетя Хадижат не хотела меня
отпускать, обещала поднять заработок, предлагала комнату
в их доме. Но я сказала, что вопрос для меня решен, и та
работа мне подходит больше.
Я видела, как огорчился моему уходу Рашид, он подвез
меня с небольшой коробкой вещей и книг домой и спросил:
- Я могу тебя видеть, хотя бы иногда?
– Вряд ли, Рашид. С утра я на занятиях, а после обеда
надо уже в пекарню бежать.
Рашид звонил мне каждый день, но я старалась говорить
с ним на нейтральные темы.
…А через месяц, возвращаясь с занятий, я увидела машину
Рашида у моего дома, но, подойдя ближе, с трудом
узнала его самого. Это был совсем другой мужчина, одетый
с иголочки, гладко выбритый, ухоженный. Светло-голубая
рубашка очень шла к его смуглому лицу. Я заметила, что
Рашид очень волнуется и боится смотреть мне в глаза.
Рашид не дал мне опомниться. Сразу же сказал:
– Выходи за меня замуж. Знаю, не пара я тебе – старше
на десять лет, у меня пятилетний сын. Но если ты согласишься,
я буду самым счастливым мужчиной на свете. Не
думал, что в моей жизни такое повторится. Я люблю тебя…
Слова Рашида взволновали меня, показалось, что я
взлетела от счастья. Но тут же вернулась из мира грёз в
реальность и ответила:
– Это я не пара тебе, Рашид. Ты ничего обо мне не знаешь,
ничего...
Мои слова Рашид понял по-своему и тихо проговорил:
– Не знаю, что с тобой произошло раньше, но уверен: ты
ни в чем не виновата. Я никогда не попрекну тебя прошлым.
– Не в прошлом дело, Рашид. У нас с тобой разные семьи,
разное положение. Я воспитывалась у бабушки, хотя
у меня есть отец и мачеха. И не думаю, что они готовы
выдать меня замуж, сыграть мне свадьбу и т. д. И тетя
Хадижат не о такой невестке, как я, мечтает, уверена. Я
бесприданница, студентка, моя семья не сможет меня ни
в чем и никогда поддержать.
– Зачем мне твое приданое, ты же сама у меня сокровище,
– заулыбался Рашид.
Мы долго говорили с Рашидом в тот день, и я ответила
на предложение согласием. Родители Рашида вместе с ним
съездили в наше село, познакомились с моими родными.
– Везет же!– мачеха разговаривала со своей сестрой
громко, чтобы мне было слышно. – Ни кожи ни рожи, ни
приданого. А такой парень замуж берет: городской, один
у родителей, дом двухэтажный, свой магазин и квартира
отдельная. Свадьбу будут играть за свой счет. Бриллианты
ей принесли, полушубок…
Свадьба в селе получилась веселой и богатой, односельчане
удивлялись. Бабушка плакала от счастья. А свадьба
в городе превзошла все мои ожидания.
Ме с я ц а ч е р е з д в а п о с л е с в а д ь б ы Р а ш и д с к а з а л , ч т о е д е т н а
вокзал встречать сына и бывшую тещу. Та будет отдыхать в
местном санатории, а мальчика на это время оставит у них.
– Мурад у моей мамы поживет этот месяц, – словно извиняясь,
сказал Рашид. В тот же вечер мы пошли к родителям
Рашида знакомиться с пятилетним Мурадом. Мальчик,
увидев меня рядом с отцом, неожиданно подбежал ко мне
и обнял мои колени:
– Я знаю, ты моя мама? Ты была на небе и уже вернулась
ко мне? А теперь я никуда тебя не отпущу.
Я оторопело молчала, а прослезившаяся свекровь объяснила
мне потом: внешне я очень похожа на Нину, покойную
жену Рашида, потому и мальчик, видевший ее только
на фотографиях, так отреагировал.
Весь вечер Мурад сидел между мной и отцом и крепко
де рж а л н а с з а ру к и. Когд а м ы с о б р а л ись у ход и т ь, з а п л а к а л:
– Почему ты уходишь, папа? И маму мою уводишь. А
как же я?
– Мурадик, успокойся. Завтра я приду к тебе прямо с
утра, и мы пойдем гулять.
– А сейчас мне с вами нельзя, папа?
– Не т, б а бу ш к а р а с с т р о и т с я , о н а п о т е б е т о ж е с о с к у ч и л а с ь.
– А я так соскучился по маме. Ладно, я потерплю. А мама
тоже придет?
Я думала, что мое сердце разорвется от боли и жалости.
И вдруг неожиданно для себя сказала свекрови:
– Тетя Хадижат, дайте нам его пижамку, он поедет с нами.
Хотя нет, дайте нам все его вещи.
– Да что ты, Мадиночка, он просто капризничает, за отцом
соскучился. Завтра увидитесь. А сейчас я уложу его спать.
– Нет, если позволите, он поедет с нами, – настаивала я,
глядя на просветлевшее лицо ребенка. Он тут же побежал
в дом и вернулся со своим рюкзачком.
Мы приехали в нашу квартиру, и я постелила мальчику
на диване, но Мурадик попросил:
– Мама, а можно я сегодня с тобой спать буду?
– Конечно, если ты так хочешь, то будешь спать со мной и
с папой. А завтра мы вместе пойдем и купим тебе кроватку.
Рашид вопросительно взглянул на меня:
– Мадина, его бабушка приехала на месяц, потом она
собирается забрать его.
– Но почему ты не возьмешь его к нам насовсем, чтобы
он жил в семье? – удивленно спросила я.
– Понимаешь, бывшая теща поставила условие: Мурад
не будет жить с мачехой. Не верит она, что чужая ребенку
женщина будет любить мальчика и заботиться о нем.
– Все правильно. Не будет у Мурада мачехи. Он будет
жить с папой и мамой. Разве ты не слышал, что он говорил
днем? Я его мама, которая была на небе и вернулась.
Пусть так и думает. А я сделаю все, чтобы Мурад никогда
не узнал, что такое мачеха. Хватит и того, что я сама это
хорошо знаю...
* * *
– Доченька, ты хорошо подумала? – спросила меня свекровь.
– Ребенок не игрушка, привяжется к тебе, привыкнет
жить с вами, а вы потом вдруг отдать его захотите, когда
свой родится…
– Когда свой родится, мы ему сразу же скажем, что у него
есть старший брат. И они оба будут довольны.
Мы поговорили с бабушкой мальчика, и она, видя отнош
е н и е в н у к а к о м н е, с о г л а с и л а с ь о с т а в и т ь е г о у н а с. П р о ш л о
два месяца; я так привязалась к маленькому Мураду, что
мне и самой казалось: это мой сын, к которому я после
долгой разлуки вернулась.
У меня были каникулы, и мы часто гуляли с Мурадом
в соседнем парке, ходили с ним на рынок, в магазины. Он
очень трогательно ко мне относился, старался изо всех сил
мне помогать.
Однажды, когда мы гуляли с Мурадом в парке, я почувствовала
себя плохо. Решив, что эта дурнота от жары
и долгой прогулки, я поспешила вернуться домой. Но и
дома слабость и головокружение не оставляли меня. Я с
трудом добрела до дивана, а соседка, увидев мое состояние,
вызвала неотложку.
– Зачем рисковать? На тебе лица нет, может, давление
сильно упало или еще что. Сейчас я и Рашиду позвоню…
Испуганный Рашид быстрым шагом шел к дому, и, увидев
его через окно, Мурад громко закричал:
– Папа, папа!Маме сейчас плохо было, я думал, что она
опять умирает, я плакал. А потом пришли врачи и сказали,
что у меня будет братик или сестра.
Рашид облегченно вздохнул и радостно посмотрел на
меня:
– Это правда? Мурад говорит правду?
Я улыбнулась:
– Конечно, мой старший сын всегда говорит правду.
Журнал «Женщина Дагестана», № 12, 2014г.
