На последнем этаже многоэтажного дома жил мужчина. Один.
Еще в ранней молодости разочаровавшись в дружбе и любви, он не имел ни друзей, ни любимой женщины. А в душе был романтиком, и потому всю свою жизнь неосознанно продолжал искать Любовь. И хотел для себя Любви особенной – красивой и яркой, и чтобы на всю жизнь. Ни одна из встречавшихся на его пути женщин не была похожа на созданный в его воображении идеал, и мужчина потерял надежду.
Меня везли в кресле по коридорам областной больницы.
– Куда? – спросила одна медсестра другую. – Может, не в отдельную, может, в общую?
Я заволновалась.
– Почему же в общую, если есть возможность в отдельную?
Хмуро и тоскливо Старый год
Завершил очередной круговорот,
Но пришел с печалью Новый год:
Ты ушла от нас под небосвод.
И беззвучно падают снежинки,
Превращаясь на ветвях в слезинки,
Будто вся природа, не стесняясь,
Слезы льет, с тобою расставаясь.
Горько, что тебя уж с нами нет…
Только память сохранит тебя навек!
Парящую в танце, как птица,
Озарявшую жизнь, как зарница,
Защищавшую мир, как орлица,
Любви и добра певицу…
Нам не будет хватать
Нам не будет хватать
Никто не знает дня,
когда уйдёт,
Никто его не знает и не ждет…
Быть может, в этом
мудрость бытия –
Живи, пока не рвётся
нить твоя!
Но если б знать…
О, если б знать,
Когда покинет небосвод
твоя звезда, –
Полупустыня древняя, как мир,
Степи ногайской вольное раздолье,
Полынных трав целебный эликсир –
Моя, мне Богом посланная, доля.
Там ветры по-разбойничьи свистят
И поднимают пыль по всей округе,
Там не стреножат глупых жеребят,
А нянчат, как детей, подняв на руки.
РАССКАЗ САНИНСТРУКТОРА
ПОЛИНЫ СМИРНОВОЙ
Бой затих. Всё изранено поле.
До войны, видно, было раздолье
Для тяжёлых и спелых колосьев –
Щедрый дар людям делала осень.
Но теперь времена-то другие:
Урожай собирают могилы,
Смерть расставила крепкие сети,
Бьют наотмашь свинцовые плети.
Я – из Нарвы. Полина Смирнова.
Санинструктор. Я снова и снова
От страданий и боли спасаю,
Смерть в неравной борьбе побеждаю.
Сил уж нет, но тащу я солдата
До далёкого медсанбата.
