В полумраке комнаты возле окна сидела пожилая женщина. Зара уже не могла ни работать, как привыкла, ни даже просто ходить – ноги ослабели, не слушались ее. И, как обычно, она сидела в своих раздумьях и смотрела на бесконечный дождь, который лился уже неделю, на изредка проезжающие по сельским улицам машины.
Даже тех редких гостей – родственников, которые приходили навестить больную, дочка не впускала к ней в комнату, боясь, что они заразят ее каким-то новым гриппом – коронавирусом, и они, немного поговорив с Зарой через порог комнаты, уходили. Сын снова уехал в Питер, как и сотни дагестанцев, в поисках работы и хлеба насущного, младшая дочка тоже замужем, живет на другом конце села.
Как быстро пролетела жизнь, думала Зара, – как один день, в заботах и трудах, как у всех женщин… Оказывается, в конце часто вспоминаешь начало, и Зара вспоминала свое детство – сначала светлое, теплое, несмотря на голод и холод, потому что еще были живы мама, папа и все три брата. Потом горькое, сиротливое, безотрадное, когда она осталась одна за маму и папу, и на ее плечи легла вся забота о младших. И себя вспоминала – несмотря ни на что улыбчивую и веселую девчушку – эта открытость и улыбчивость у них семейная, от мамы, и братья её унаследовали.
Когда Заре было 6 лет, в разгар войны, все село в течение суток заставили собраться и переселили на равнину, в селения высланных из Ауха чеченцев. Оставив свой дом, хозяйство, могилы предков, взяв с собой только то, что можно было увезти на арбе, сельчане, и Зара с мамой и братьями (папа ушел на войну и в первые же месяцы погиб) со всеми «спустились с гор»…
Так и жили здесь до 1957 г. Дети один за другим пошли в школу, помогали маме: в огороде работали, в роще собирали орехи (там было много ореховых деревьев), возили их продавать – или на ослике, выпрошенном у соседа, или на себе, сгибаясь под тяжестью мешков.
Потом их с сельчанами переселили в другое место. Говорят, ничего, кроме трех деревьев, в этой скудной местности тогда не было. В первую зиму вообще в землянках жили. Но труд и терпенье творят чудеса, и на этой соленой земле со временем выросли и сады, и виноградники, и родилось большое, богатое село. Но какая огромная цена была заплачена за это благополучие! Сколько труда и сил вложено.
Непривычный климат и тяжелое, полуголодное существование унесли много жизней в военные и послевоенные годы. Мама тоже заболела и рано умерла. Заре, старшей из детей, было всего 16 лет. Пришли забирать братьев в детдом, но она вцепилась и не отдала их, – плача, заявила, что сама будет смотреть за ними. Оставили… Конечно, родственники помогали, в то время род был сплоченнее, ей без помощи родни справиться с мальчиками было бы трудно, особенно когда они выросли и стали показывать характер. Слава богу, все выжили, всех поставили на ноги, все стали людьми.
Замуж Зара вышла, как обычно принято было в селе, – посватался хороший парень, она согласилась, всем тухумом подготовили и справили свадьбу. Али действительно был работящим, добрым, улыбчивым. Работали в четыре руки: разводили скот, сажали огород, излишки продавали, семья-то небольшая. Многое довелось испытать ей, были и горести, и слезы, и минуты счастья и радости, – обычная женская доля. Вот только носить под сердцем своего ребенка, чувствовать его, слышать его первый крик, прикладывать к груди – этого счастья она так и не познала. Это и было тайным горем ее – Бог не дал ей детей. А как хотелось ей, чтобы в доме звучал детский смех!
Желание стать мамой было таким сильным, что Зара выпросила ребенка у многодетных родственников мужа, живших прямо напротив – так у нее появилась старшая дочь Патя, которую она взяла младенцем. Слава богу, Заре не пришлось ни минуты пожалеть об этом – дочка выросла красивая, здоровая, умница, трудолюбивая и заботливая, в школе была активисткой, отличницей, дома – хорошей помощницей маме. Конечно, девочка знала и настоящую, биологическую маму, никто ничего не скрывал от нее, так что у дочки были и братья, и сестры, – дружно все жили. Все было хорошо: и урожаи родились, и домашняя скотина множилась, и дом был как полная чаша.
Вот только размеренная жизнь Зары изменилась в одночасье. В селе узнали, что Али завел вторую семью. Понятия «вторая жена» в обиходе еще не было, это позже, начиная с 90-х, хоть и не стало нормой, но уже не шокировало. Даже поговорка возникла: если трое мужчин собрались, они обязательно говорят о том, чтобы завести вторую жену.
Оказалось, что в городе у Али уже больше года есть вторая жена и даже недавно родился ребенок. Случайно, во время своих разъездов по делам, он познакомился с одинокой женщиной, которая согласилась выйти за него. Желание иметь своих детей оказалось таким сильным, что он пошел на этот шаг. Муж не решился признаться Заре, и, пока слухи не дошли до села, она ничего не знала.
В тот же день, как родственники Зары узнали об этом, вечером собрался семейный совет, и братья объявили сестре, что она должна уйти – нельзя терпеть это унижение, и они, братья, не потерпят такого оскорбления.
Но тут Зара проявила характер и объявила, что никуда она не уйдет. Она строила этот дом своими руками. Куда ей идти на пороге старости – бедной родственницей по семьям скитаться? Никуда она не уйдет! Если хочет, пусть уходит он, она никого не держит.
Великодушная Зара пыталась понять мужа и даже простила, и вовсе не держала зла. Уж ей ли не понять, как сильно он хотел детей. Для Зары на первый взгляд ничего не изменилось – она жила по-прежнему, работала, не покладая рук, воспитывала дочь. Али тоже продолжал заботиться о хозяйстве, часто приезжал. Так и жил на два дома. Но отношения между ними уже не были прежними. Они жили и общались уже по привычке, как близкие, сроднившиеся люди, многое пережившие вместе. Она смирилась… Казалось, так она и будет доживать свой век, и уже ничего в ее жизни не изменится. Самой большой мечтой было счастье дочери.
Но пути господни неисповедимы. Никто не знает, что суждено. Смерть всегда рядом, она непредсказуема и коварна. Готовы мы к ее приходу или нет, ей все равно… Али со второй женой однажды попали в страшную автоаварию. Жена погибла на месте, а он выжил. Осталось двое маленьких детей – мальчик и девочка.
И Зара просто сказала: «Привези их домой».
Так Зара снова стала мамой. Ей уже было далеко за сорок, внуков пора нянчить, а она стала мамой маленьких детей, и жизнь снова заполнилась привычными «материнскими» делами: покормить, постирать, поиграть… Позже пошли другие заботы – школа, уроки, оценки. Семья большая, и нужно было много работать, чтобы вырастить детей, дать образование, женить, выдать замуж. Хороших детей вырастили…
Все проходит, уже никто и не вспоминает, что это не родные её дети. Давно уже нет на свете и Али, он рано ушел из жизни из-за болезни. И Зара теперь одна и за маму, и за папу. Уже сама, без Али, она выдавала дочку замуж, женила сына. Сейчас у нее уже семь внуков. По праздникам в большом доме собирается вся семья, и материнское сердце ее радуется. Хвала Всевышнему, не пришлось коротать старость в одиночестве. Сколько вокруг одиноких женщин – или не вышли замуж, или развелись, или, как Зара, не смогли родить детей. И одинокая доля их кажется Заре ужасной. Что может быть хуже одиночества?
Трудности и горе тоже не забылись, но вспоминает Зара теперь чаще всего радости – она благодарна судьбе! Широкое сердце, способность к любви и прощению, – все, что было хорошего в ней, вернулось ей сторицей. Грех роптать. Она никогда не думала, что проживет так много, хотя даже восемьдесят лет пролетели так быстро.
– Мама, включить тебе свет? – зашла в комнату дочка, неся чашку с чаем на блюдце. За ней забежала 5-летняя внучка, прижимая к груди растрепанную куклу.
– Спасибо, дочка, оставь чашку на подоконнике, я еще посижу в темноте, полюбуюсь дождем. Видишь, маленькая, – обратилась она к внучке, – природа плачет, грустит о том, что умирает вся ее летняя красота. Скоро все скроется под снегом. Но, слава Богу, и зима пройдет, и снова солнце и тепло оживят землю, и красота деревьев и цветов вернется, и никогда не прервется это движение жизни.
