Меня зовут Сабина Ризванова (Серена). По образованию я филолог, работаю журналистом. Всегда жила литературой, чтением. Стихи писала в школьные и студенческие годы. Потом долгое время занималась прозой. Последние несколько лет вновь пишу стихотворения: душа просит. Стихотворчество для меня – способ говорить с собой и с миром, назвать свои чувства и с ними справляться. Поэтому я пишу о себе – изнутри – и о мире, отраженном в моей груди. В своих стихотворениях я говорю о том, о чем не могу молчать…
СЕРЕНА
В мире война и безумие
А я, влюблённая в чужого мужчину,
Выдерживаю войну большую,
А ничтожную – не могу.
В мире масочный режим, лихорадочный стрим,
А я, запертая в мужчине чужом,
Облагораживаю призрачный дом
И не ведаю, как живу, в каком веку родила детей
и как их зовут.
Бог мой, чудак и плут,
Подержи меня у себя во рту,
Отогрей.
***
Улицы старые в серых обложках листаю
Юркую думу, как мышку в кармане, несу.
Может, вон в том худом силуэте узнаю
В песне моей забытую юность твою.
Вместо твоих в моих волосах пальцев,
Вместо моих в твоей голове слёз
Ходит за нами глухая и жгучая правда,
Ходит и лжёт.
***
После странствий мучительных можно к тебе в плечо зарываться собачкой
в бороду и в лицо целовать и кусаться, слизывать с губ
песок и багдадское солнце – пламенное руно к моему изголовью
свадебным венком.
После долгой молитвы выдохнуть благодать в загорело-высокую
лба твоего гладь, запах ужина, запах заветной земли на руках,
запах страсти и страха и ада тебя потерять – целовать целовать два волшебных часа подряд.
После тихой надежды твое заслужить «иду» и бежать в коридор,
чтоб на туфли опять взглянуть – значит, здесь, значит, так, значит, я
не сошла с ума.
Половина моя наполовину моя.
***
Награда – град голубеющих галок
Что ещё надо тебе, жадная старость?
В вверенной красоте ищущему добро
Нежности не дано!
Награда – воздуху русых волос
Мозаика имени, здравие слез,
В радости и в беде порознь, по одному.
Видишь, уже могу…
Награда – невстреча, нетело, неболь,
Непрожитой жизни неспетая роль,
Если квадратная ночь тихо заходит в окно –
День сыгран. И хорошо.
Награда – кулак в центре полой груди,
Душевный бардак намотай и дыши,
Чтобы в порядочном мире не умножать тоску
Голым «люблю».
***
«Я изучил науку расставанья»
О.Мандельштам
Я изучаю норов расставанья
В рифмованных страданиях ночных,
Знобит секунды, длится ожиданье
Последний свист бессонниц городских.
Я напеваю ноты расставанья
По клавишам продрогших мостовых,
Где каждый скрип – старинное сказанье
Непобедимых мельниц ветряных.
Я чту обряд и тайну расставанья,
И жертвенник старательно лощу,
В цикличных фазах крика и молчанья
Пустое тело на живца ловлю.
Но меркнет тьма, сходя на тихий свет
Листки надежды треплет ветер лет,
И ждёт бумага – чести простыня –
И стих невинно смотрит на меня.
***
Я просила его любви, что на рану соль,
Заклинала молитвой, похожей на детский плач,
Я закручивала стенания, страх и боль,
Как закручивает арматуру лихой силач.
Отчего его песня отчаянно коротка,
Как дорога, которая найдена на беду?
Отчего утопают во взгляде его облака,
Будто мне приказали молиться на красоту?
Он простился, и с ним покорно уходит жизнь,
Собачонкой юлит меж его уходящих ног,
И бросаются капли с густых черепиц вниз,
И смеётся в каждой из них ненасытный Бог.
***
Степной вневременный простор шершавый солнечный язык
оближет и зажжет костер – мой край,
Так полдень сядет на чердак и свесит ноги,
И косяк дверной расплавится и дом
зальет огнём.
А небо дальностью своей пугает в этот жгучий час,
и холоднокровной тишиной и неподвижной красотой.
И только верный минарет, хранящий смерть, поющий смерть,
разбудит жизнь, прогонит сон.
***
В кругу своем
Прохладный вечера язык степной вневременный простор
оближет и зальет слюной – голубизной.
Вернутся сытые стада, польются реки молока,
и люди – слуги у земли – прикроют ставни, у окна
Оставив ночь.
И каждый миг уходит прочь, и степь не ведает о нем –
В кругу своем, в кругу своем.
***
А ночь гналась за ним собачим лаем
По улице, зажатой меж домами,
И вдалеке щетинилась агавой
Гора, врастая в лунное сознанье.
И грудь – усеянное болью поле –
Не сжать вовек. И хрупкое строенье
Немые ноги носят на закланье
Безликому казенному презренью.
И в душном мороке слепого мира
Бог – старый крот и немощный судья,
И август – челюсть жадного вампира –
Съедает душу с каждого лица.
***
День утопает в море.
Тень провожает свет.
Ветер несёт меня в горле
Чтобы кому-нибудь спеть
Там, на окраине жизни
Ветер - единственный житель
И неизменный призрак
И одинокий смотритель.
Ночь раскрывает крылья
Звёзды клюёт, как просо,
Ветер умолк от бессилия:
Нету на песню спроса.
***
Мне бы тебя за пазуху, за рукав, за одинокое горло, в сердечную яму
Мне бы тебя, окольцованного чужака,
Жеваным подорожником в детскую рану.
Мне бы с тобой через город и через мир, сквозь настоящее в прошлое лучших дней.
Мне бы тебя на голову, как сувенир, то есть как снег,
но снега ты холодней.
Мне бы уже дождаться – сойти с моста,
С пристани и с вокзала вернуться в дом,
В ожесточённом бою побеждённого дня
Мне бы уснуть на тебе первобытным сном.
***
Кто хладнокровней, тот и победит.
Мой друг считает,
Что поединок этот состоит
Из молчания.
Кто хладнокровней, тот и победит,
Гласит предание.
Друг надевает брюки и часы,
И до свидания.
Кто хладнокровней, тот и победит –
Мой друг все знает.
Мой друг прицельно в корень зрит
И побеждает.
Кто хладнокровней, тот и победит
Но я-то знаю,
Что поединок этот впереди,
Весь из страдания,
Что хладнокровие уже кипит,
Испепеляет,
Мой друг, конечно, победит,
Он догорает.
***
А в глубине как будто свет потух,
Я словно отсвет неродных огней,
Как будто я и в крови и в поту,
Не находил и не искал ответы.
Как будто я внезапно обелел,
Очистился от нежностей и мук.
И сердце моё глупо обмелело,
И миру в нём уже не утонуть.
А дни идут. И я в них – календарь,
В котором нет креста и даты целы.
Ничто меня не держит под прицелом,
И числа собираются в года.
Поэзия
