В системе здравоохранения Дагестана врач первой категории, заведующая неврологическим отделением ГБУ «Республиканская клиническая больница скорой медицинской помощи» Изаза Мусаевна Алиева известна как весьма компетентный и заслуживающий высокого доверия врач-невролог, нейрореаниматолог.
О том, с чего начинался ее путь в медицину, какие задачи она перед собой ставит и еще немного о себе наша героиня рассказала нам в откровенной беседе.
Выбрав неврологию, Изаза Мусаевна ни дня об этом не пожалела. Вот уже четверть века она не только помогает людям восстанавливать здоровье, но и дает многим своим пациентам второй шанс, вторую жизнь.
– Медицина – это одна из немногих профессий, передающихся, так сказать, по наследству. Вы тоже потомственный врач?
– Нет, в моем роду не было медиков. Я первая из семьи, кто выбрал эту профессию.
– А откуда тогда любовь к медицине?
– Я не играла в детстве в «больницу», не мазала кукол зеленкой. Я вообще хотела быть строителем, как моя мама, но именно она настояла, чтобы я стала врачом – у нас ведь принято считать, что в семье нужен медик. Так что, когда настал момент выбирать профессию, разногласий не возникло.
– В медицинский всегда было сложно поступить из-за слишком большого конкурса…
– Я поступила легко! Наверное, потому что училась добросовестно. В Махачкалинской школе №1 давали крепкие знания по всем дисциплинам.
– Так Вы коренная махачкалинка! Расскажите о своей семье.
– Я родилась и выросла в Махачкале, по городским меркам в большой семье Маллаевых. Нас у родителей было пятеро, я второй ребенок. Трое моих братьев – экономисты, сестра работает в системе СФР. Мои корни – в Кулинском районе, да и мой супруг оттуда родом. Он мой коллега, но жил и учился на Ставропóлье. Мой муж, Ахмед Курбанович Алиев, – главный врач Городской больницы ФМБА, это бывшая Портовская. Наши специальности схожи. Я невролог-реаниматолог, он психоневролог. Мы создали семью поздновато, когда оба уже состоялись как врачи. Каждый из нас учился, работал, повышал квалификацию и долго не мог найти своего человека, близкого по духу, интеллекту, воспитанию. Поэтому старшие дети – дочь и сын – учатся еще в школе, а младший ходит в детсад. Мы молодые родители (улыбается).
– Вы бы хотели, чтобы дети пошли по Вашим стопам?
– Да. Я надеюсь, что старший сын станет нейрохирургом и будет одним из ведущих специалистов в Дагестане, а дочь – мне бы хотелось, чтобы она выбрала профессию сосудистого невролога – это одно из сложнейших направлений в медицине. Насчет младшего – мы еще не определились.
– Когда пришло решение стать неврологом, что повлияло на выбор этого направления?
– Будучи интерном, я проходила практику в больнице скорой помощи. Когда увидела, как оперативно здесь работают врачи, – напряженно, ответственно, возвращая людей к жизни,– работу в другой больнице я даже не рассматривала. Между работой врача-невролога в поликлинике и в больнице скорой помощи – огромная разница. Кто хоть несколько суток поработал в больнице экстренной медслужбы, если, конечно, это настоящий врач, тот уже жить без нее не сможет! Здесь зачастую счет идет на минуты и секунды, которые есть у врача, чтобы реанимировать больного, и как они быстро летят! Страшно потерять пациента, когда его жизнь в твоих руках!
Высшая степень эмоционального напряжения, и при этом нужно сохранять хладнокровие! Был такой случай: внезапная остановка сердца и давление на нуле. Мы работали над пациентом 45 минут. Что только не делали! Провели все реанимационные мероприятия. Ну, потом коллеги уже оставили его, а я продолжала реанимировать, и он пришел в себя – фактически вернулся с того света. Надо до последнего верить, дать шанс и право на жизнь человеку.
Поэтому после интернатуры я осталась здесь, проработала дежурным врачом семь лет. А потом стала заведовать нейрореанимацией. В 2020 году стала заведующей неврологического отделения. Перешла в неврологию, потому что за 20 лет работы в нейрореанимации начала выгорать. Но ушла недалеко. Всё это практически одно отделение.
– Помните свое первое дежурство?
– Конечно. Привезли на скорой пациентку, от которой все отказались. Она умирала на глазах: была в глубокой коме, синдром ДВС, началась агония. Я забрала ее в нейрореанимацию, поддерживала ее жизненные функции, насколько было возможно. К сожалению, она ушла из жизни через двое суток. Для меня ее смерть стала большим ударом – так я хотела ее спасти! И тогда поняла, что останусь в этом отделении...
– Перед интервью с Вами я изучила список заболеваний, относящихся к компетенциям невролога. Их так много! С какими неврологическими нарушениями пациенты обращаются к Вам за помощью чаще всего?
– Действительно, список жалоб пациентов, которые идут к неврологу, внушительный. Но самый распространенный недуг – это инсульт. Тут главное вовремя вызвать скорую, и чтобы врачи скорой помощи экстренно доставили к нам больного. Я говорю о том самом «золотом часе» или, точнее, о четырёх с половиной часах, когда можно не только спасти пациента, но и вернуть его к нормальной жизни. В 2015 г. мы впервые начали проводить тромболитическую терапию, а с 2016 г. – обучать врачей всех сосудистых центров в больницах республики на базе нашего отделения и кафедры неврологии ФПК и ППС ДГМА под руководством доцента Зои Умахановой.
– Что помогало Вам ставить правильный диагноз и назначить соответствующее лечение?
– Сложности в диагностике и нестандартные симптомы той или иной болезни есть в любой специальности. Неврология нередко соприкасается с другими областями медицины. Бывают пациенты, у которых болит всё –
проблема носит системный характер. Тогда приходится не только снимать симптомы, но и проводить лечение совместно с врачами других специализаций – ревматологом, кардиологом, эндокринологом, психиатром и так далее, проводить коррекцию питания, образа жизни и гигиены труда.
– Наверное, у Вас было много тяжелых пациентов, а были какие-то экстраординарные случаи?
– Как-то на скорой привезли парня, который проявлял агрессию, его не могли удержать ни санитары, ни наряд полиции. Он никого не подпускал к себе, и по поведению решили, что его следует направить в наркологию. Я как раз дежурила и по симптомам допустила, что это не наркотики, а инфекция. И действительно, оказалось, что у молодого человека менингит.
– Я думаю, Вы постоянно повышаете свой профессиональный уровень, изучая новые направления, открытия и методики лечения пациентов.
– Да, естественно. Мы ежегодно повышаем квалификацию, изучаем новые технологии лечения инсультов. Недавно мы с Владиславом Козловым, эндоваскулярным хирургом, и Магомедом Варисовым, заведующим МРТ, КТ и рентгенологической службой, прошли обучение новой методике лечения ишемического инсульта в Москве, в институте мозга ФМБА России у главного невролога России Николая Анатольевича Шамалова и получили сертификаты.
Внедрение в медицину новых методик и электронных аппаратов делает возможным то, что ещё каких-нибудь 10 лет назад казалось фантастикой. Сканированные изображения мозга с МРТ помогают предупредить болезнь Альцгеймера и Паркинсона, а это колоссальная помощь врачам-неврологам всего мира.
– А Вы строгий или добрый руководитель коллектива?
– Я считаю, что я очень строгий и очень добрый руководитель. Я вспыльчивая, но отходчивая. За четверть века, что я здесь работаю, родными стали не только люди, но и стены этой больницы. Мой коллектив – это моя вторая семья, а в семье всё по-родственному: и поругать могу, и тут же пожалею.
– Что бы Вы пожелали нашим читателям?
– Я желаю всем крепкого здоровья, желаю найти себя в этой жизни, обрести гармонию. Пусть у всех будет благополучие и в семье, и на работе, тогда и здоровье будет крепче!
Виолетта РАТЕНКОВА
Рубрика:
Выпуск журнала:
