Некоторое время назад в соцсети просочилась информация о молодых людях, которые знакомились с девушками и каким-то образом, сумев понравиться им, уговаривали послать свои фото в «неглиже» или вовсе обнаженными. А затем начинали вымогать у простушек деньги, угрожая выложить эти фото в сеть, сопроводив их грязными комментариями. Некоторые, оказывается, платили вымогателям, чтобы те скрыли их глупый поступок, другие пытались покончить жизнь самоубийством, боясь позора, третьи сбегали из дома и часто попадали в руки этих же вымогателей, которые попросту начинали торговать ими, выступая в роли сутенеров.
Не скрою: я, как и большинство пользователей социальных сетей, осуждала этих «дурочек», отчасти справедливо считая, что их, в общем-то, никто не заставлял это делать, пока…
Как-то в редакцию позвонила моя знакомая и сказала, что хочет со мною поговорить о проблемах своей дочери.
Я немного знала ее дочь. Это был домашний ребенок. Красивая, тихая и скромная девочка везде ходила только с мамой. Мы договорились о встрече, и в назначенный час она пришла. Признаюсь, я не сразу узнала ее –так она изменилась. Не то чтобы постарела, но глаза потухли, уголки губ опущены... Было очевидно, что человек находится под гнетом тяжких проблем.
Миясат, так звали гостью, долго молчала, не зная с чего начать разговор. Наконец, решилась…
– Простите, что пришла к вам со своей бедой, но я в отчаянии! Я недавно выдала дочь замуж, но она уже дома, и я очень боюсь!
Я растерялась. Может, ее выдали замуж насильно… Может, зять оказался наркоманом и угрожал девочке… Однако реальность оказалась страшнее, чем я могла предположить.
– Они познакомились в «Одноклассниках», в интернете. Оказалось, что парень не только наш сельчанин, но и дальний родственник моего бывшего мужа. Чуть ли не с первых дней переписки он стал «ухаживать» за Шарипат, осыпая ее комплиментами, уверяя, что помнит ее с детства, что не видел никого скромнее и красивее, что хочет послать к нам сватов…
В общем, когда я узнала, она была уже по уши влюблена и не хотела ни о ком другом слышать. Я была против, отдавая себе отчет, что не хочу выдавать единственную дочь за практически неизвестного человека, но в глубине души теплилась надежда, что, может, хотя бы сейчас наладится ее связь с отцом, который не видел дочь много лет и которую он не поддерживал ни морально, ни материально.
А тут действительно позвонила моя бывшая свекровь и от имени мамы этого парня – Салиха – попросила разрешения прийти познакомиться. «Наверное, судьба», – подумала я тогда. Сваты не заставили себя долго ждать и уже на следующей неделе пришли ко мне в дом. Мне не понравилось, что они пришли без жениха, но мама его сказала, что он только устроился на работу «в органы» и не смог отпроситься, неудобно. В этот же день они попросили назначить день свадьбы, так как Салиха «по его работе отправляют в Москву, и он хочет поехать с женой».
«Но ведь даже обручения еще не было, и приданое еще не готово, и зал надо снять», – запротестовала я.
Однако сватья сказала, что сватовство и махар можно провести одновременно, на приданое можно дать деньги – «снимут квартиру и сами купят, что надо, да и свадьбу пышную играть не обязательно, все-таки родня, хоть и дальняя».
Правду говорят: нет лжи, нет уловки, к которым бы не прибег шайтан, когда он хочет обмануть человека. Вот так и я обманулась, повелась на сладкие речи и обещания, которые лились изо рта сватьи как ручей. Да и полные радости глаза дочери были еще одной немаловажной причиной моего согласия.
Все произошло так быстро, что я опомниться не успела, а Шарипат уже оказалась женой Салиха. Правда, первые несколько дней они жили у его бабушки, потом Салих уехал, пообещав, что заберет ее в ближайшее время, – тут Миясат начала плакать навзрыд, а я никак не могла успокоить ее.
– Ну, уехал и уехал, причина ведь не в твоей дочери? Работать уехал… Или… у него там другая семья? – вдруг осенило меня.
– Нет никакой семьи и работы нет, – еще горше заплакала женщина.
– Да пусть себе! Главное, твоя дочка жива-здорова!
– Ох, эта дурочка совершила одну огромную глупость, и я так боюсь, что она либо сама наложит на себя руки, либо дяди ее убьют…
– Да за что?
– Не знаю, как сказать даже, – замялась Миясат. – Она послала ему свои фотографии.
– И что такого, она его жена, красивая девочка, видимо, скучает по ней, вот и попросил!
– Но...– опять залилась она слезами, – она послала свои фото без одежды… А он…
– Подожди-ка, он попросил её послать свои фото без одежды? Он что, больной? А она? – непроизвольно вырвалось у меня…
– Она влюбилась, как абдал, а он, как только получил фото, изменился до неузнаваемости, хотя, – с горькой усмешкой добавила она, – мы его и так не знали. Он начал писать ей гадости, обзывал непристойными словами, говорил, что она гулящая и испорченная кахва, что он выложит эти фотографии в интернет, чтобы все знали, кто она!
– Но она же его жена! У них махар! Надо пойти к его родне, к бывшему мужу, наконец! Пусть «укоротят» его!
– Дочь начала говорить, что он не сделает такого, но зять ответил, что не сделает, если Шарипат вышлет ему деньги. И потребовал для начала 80 000 рублей. А где ей их было взять? Девочка продала все золотые украшения, которые и я, и сваты ей подарили, и отправила деньги этому подлецу! Не прошло и недели, как он вновь позвонил ей и потребовал теперь уже 150 000 рублей. Когда она сказала, что у нее нет таких денег, он вновь стал угрожать, что не только выложит фото в сеть, но и отправит фото ее отцу! Шарипат снова обратилась к свекрови, попросила заступиться за нее, но та почему-то повела себя в высшей степени грубо, попыталась даже ударить ее. Называла невестку проституткой, которая показывает свое тело первому встречному, воровкой, которая украла и продала золото…
Вся в слезах девочка приехала ко мне и рассказала эту страшную историю.
– Я позвонила зятю, пытаясь получить объяснение, для чего он женился, для чего, обманув мою дочь, получил эту злосчастную фотографию, зачем требовал с нее деньги, но в ответ слышала только угрозы…
Пошла к матери Салиха, но и от нее ничего не услышала, кроме оскорблений. Однако та проговорилась, сказав, что сама давно бы выгнала мою дочь, только ее сын сказал потерпеть несколько месяцев, пока он не отдаст свои московские долги и не вернется. А уж тогда… Тогда он сам решит, что делать: рассказать отцу, чтобы тот убил непутевую дочь – это моего-то ребенка, который и шагу без моего ведома не делал, либо самому с ней «разобраться».
– Да с чем же разбираться, вы же знаете, что она чиста перед ним! – кричала я.
– А ты докажи, если можешь. Фотография – вот наше доказательство, а ты что предъявишь? А что мы ее не выгнали сразу – так пожалели, не хотели «репутацию портить», – цинично заявила женщина.
Миясат продолжила:
– Я так растерялась, что даже предложила ей отдать сыну деньги, которые я дала в качестве приданого. Но та заявила, что этих денег давно уже нет, моя дочь их «проела»…
– Надо было в полицию обратиться, – вырвалось у меня.
– Обращалась, но у меня нет доказательств. А они сказали, что это может быть и клевета, и меня саму могут потом привлечь, да еще попросили скинуть это проклятое фото кому-то из полицейских на ватсап. Я и ушла.
Я молчала, шокированная услышанным. Мой разум отказывался принять факт, что мать и сын действовали заодно. Естественно, я ни на секунду не усомнилась в словах Миясат, но не могла решить, что делать в такой ситуации. Разве только обратиться к адвокату? Выяснилось, что у нас с Миясат есть общая знакомая, которая работает в адвокатуре. Позвонили, договорились о встрече. Миясат ушла, как мне показалось, с искоркой надежды в заплаканных глазах.
Долго от нее не было вестей, но в один день она пришла ко мне с дочерью заметно повеселевшая и сказала, что зятя (бывшего, подчеркнула она) привлекли к уголовной ответственности за шантаж и вымогательство.
Каждый раз, как Салих звонил Шарипат по поводу денег, та, по совету адвоката, записывала разговор на телефон, писала ему ответ в ватсапе и делала скриншоты его угроз. И наконец, когда свекровь тоже послала ей голосовое сообщение, называя ее всякими непотребными именами и угрожая распространить фото среди родственников, адвокат сочла собранные доказательства достаточными и обратилась в суд с иском о защите чести и достоинства и возмещении морального и материального ущерба.
Родственники Миясат, которым она рассказала о случившемся, горой встали на защиту девушки и поддержали ее в суде.
Выключка: Когда вам предъявляют определенные требования и угрожают распространить компрометирующую вас личную информацию, если вы эти требования не выполните, – это и есть шантаж. Например, если у вас вымогают деньги, угрожая испортить репутацию тем или иным способом. Если злоумышленник еще ничего не сделал, а только угрожает разослать всем друзьям и подписчикам ваши личные фото или приватную информацию — это уже повод для обращения в полицию, так как даже такие действия считаются вымогательством.
