Жили в давние времена старик со старухой – кочевали по степи в своей войлочной кибитке. Старик пас овец, старуха занималась хозяйством. Всё им приходилось делать самим – не было у них детей, не было помощников.
Бывало, разожжёт старуха вечером костёр из кизяка, сядет у огня и плачет:
–Хоть бы одна-единственная дочка у меня была, одна-единственная помощница!
Как-то раз пас старик своих овец возле леса. Срубил он дубовую ветку и вытесал из нее топором куклу. Было у него снадобье из девяноста девяти трав. Брызнул он кукле в лицо три капли. Ожила кукла, потянулась, глаза раскрыла. Позвал старик старуху, говорит:
–Хотела ты дочку, хотела помощницу. Вот тебе дочка, вот тебе помощница!
Посмотрела старуха на дубовую куклу и говорит:
– Разве такую дочку я хотела? Ноги-руки большие, сама толстая... Для тяжёлой работы только и годится. Пусть овец стрижёт, войлок из шерсти валяет. Кинула она дубовой кукле старый рваный чекмень[1], та надела его и пошла стричь овец.
Срубил тогда старик в лесу сосенку, вытесал из неё топором куклу. Оживил и привёл к старухе. Посмотрела старуха на сосновую куклу и говорит:
–Разве такую дочку я хотела? Прямая, как доска, волосы только на макушке. Что ж, пусть коров-овец доит, сыр делает.
Вытесал тогда старик куклу из ореховой ветки. Показалась она старухе кривобокой, но и для неё нашла она работу – кизяк в степи собирать, очаг разжигать, просяные лепёшки печь.
Вытесал старик куклу из ветки чинары. Эту старуха сочла низкорослой и велела ей варить хинкал.
Девять кукол вытесал старик из ветвей разных деревьев – ни одна не пришлась по душе старухе. Всех она заставила работать: кого – бельё стирать, кого – телят пасти, кого – мясо варить, кого – калмыцкий чай кипятить.
Десятую куклу вырезал старик ножом из ивовой веточки. Вышла кукла тоненькая, гибкая, руки-ноги маленькие, лицо нежное, волосы длинные, глаза как терновые ягоды.
Увидала её старуха, всплеснула руками:
– О, радость моя! Дитя моё, сладкое, как мёд! Свет очей моих, красавица!
Прижала она ивовую дочку к сердцу, назвала её Тайтериш, в жёлтое платье ее нарядила, красивый передник надела, за стол посадила и остальным дочкам велела:
– Как зеницу ока берегите дочку мою Тайтериш! Ветерку не давайте на неё дунуть, дождю капнуть, солнечному лучу упасть, комару присосаться. Кормите её всем самым вкусным.
Окружили Тайтериш деревянные сестры – одна войлоком её укрывает, другая веткой обмахивает, третья сыром угощает, четвёртая просяные лепёшки подносит, пятая хинкал с салом подаёт, шестая бараниной потчует, седьмая калмыцкий чай с маслом наливает, восьмая мёд на стол ставит, девятая тыкву разрезает.
Отведала Тайтериш все кушанья, взяли её сестры под руки, отвели спать. Наутро встали сестры пораньше, переделали всю домашнюю работу, приготовили кушанья повкуснее и разбудили Тайтериш к обеду.
Так и повелось у них – деревянные сестры работали, а Тайтериш нежилась в постели. Не встанет, пока её не оденут, за стол не сядет, пока не подведут, есть не станет, пока не поднесут. Но чем больше ухаживали куклы за своей ивовой сестрой, тем капризнее она становилась.
–Айхай! – ворчала она. – Разве таким жирным мясом красавицу кормят? Вы хотите, чтобы я стала толстой? – и она бросала мясо собакам.
Подносили ей сестры суп взамен мяса.
–Айхай! – кричала она. – Вы хотите, чтобы мои руки и ноги выросли большими? – и выливала суп на землю.
Приносили ей сестры калмыцкий чай. Она сердилась:
– Айхай! Вы хотите, чтобы кожа моя лоснилась от жира? – и, надув губы, шла жаловаться на сестёр.
– Абай! Они нарочно готовят такую еду, чтобы я не могла есть и от голода умерла.
Старуха ругала деревянных дочерей. Обиделись сестры на Тайтериш и в отместку сварили для неё к ужину самого жирного барана. Увидала Тайтериш приготовленное сестрами мясо, выскочила из-за стола и закричала:
– Уйду я от вас! Не хочу с вами жить! – и, выбежав из кибитки, исчезла в ночной темноте.
– Вернись, Тайтериш! – звали её сестры. – Мы больше не будем! Приготовим для тебя всё, что захочешь!
–Не покидай меня, свет очей моих! – плакала старуха.
Но Тайтериш никого не хотела слушать. Она бежала и бежала по ночной степи, едва касаясь босыми ножками росистой травы. Утром она увидала старика в пастушьей одежде – в чекмене, сыромятных чарыках[2] и бараньей папахе.
– Куда идёшь, Тайтериш?– спросил её старый пастух. Посмотрела на него Тайтериш и сказала:
– К тебе иду!
– Добро пожаловать! Дорогой гостьей будешь. Самую жирную корову зарежу и угощу тебя на славу!
– Айхай! – закричала Тайтериш. – Ты хочешь засалить мой красивый передник? Не пойду я к тебе в гости.
Обидев гостеприимного старика, она пошла дальше и вскоре увидела мальчика в пастушьей одежде.
– Куда идёшь, Тайтериш?– спросил её маленький пастух.
– К тебе иду!
– Добро пожаловать! Попрошу отца, он зарежет самого жирного телёнка, чтобы угостить тебя на славу!
– Айхай! – вскричала Тайтериш. – Ты хочешь засалить моё красивое платье? Нет, я пойду дальше.
Так шла она по горам и долам и вдруг увидала старый амбар, а вокруг него тощих голодных мышей.
– Куда идёшь, Тайтериш?– спросили её мыши.
– К вам иду!
– Очень рады! У нас есть постное мясо воробья – угостим тебя!
День клонился к вечеру, и Тайтериш сильно проголодалась. Вспомнились ей кушанья, которые готовили сестры, и у неё потекли слюнки. Тут мыши поставили на пол тарелку с воробьиным мясом. Как ни была Тайтериш голодна, она с трудом проглотила маленький кусочек синего мяса, похожего на тряпку, и поскорее легла спать. Платье и передник она сняла и положила рядом.
Наступило утро. Всё мышиное семейство давно было на ногах, а Тайтериш, как всегда, проснулась только к обеду. Хотела она одеться, но не нашла своей одежды.
– Где же моё красивое платье? Где мой красивый передник?– спросила она.
–Не было у нас никакой еды на завтрак, – ответили мыши.– Вот мы и съели твоё платье и твой передник. Очень вкусно было.
–А как же я? В чём же я буду ходить?
–Без платья можно ходить, – сказали мыши, – вот без еды ходить нельзя – скоро умрёшь.
Заплакала Тайтериш и без оглядки побежала домой, приговаривая на ходу, что будет теперь такой же, как её сестры, – будет есть то, что они едят, будет работать вместе с ними и никогда не станет жаловаться на них старой абай. Плакала она и от стыда, что вернётся домой голой, без своего красивого платья.
А мыши бежали за ней и кричали:
–Тайтериш, когда тебе купят новое платье, приходи к нам в гости!
