Ахмедхан Зирихгеран
– Отстань, отвали-и, – истошно кричала я, отталкивая его и убегая.
Но он, злобно хохоча и матерясь, догонял меня и пытался поймать. Наконец он схватил мою руку и привычным движением заломил её. Я в отчаянии дёрнулась и куда-то провалилась…
– Что с тобой, кошмар приснился, да? – надо мной, ослепляя экраном телефона, склонилась Патя.
– Да, какой-то страшный сон, – ответила я и, приподнявшись, стёрла с лица холодный пот.
Да, это, к счастью, был сон. Я сидела на полу, между спальных двухместных лежанок в автобусе. Автобус летел по дороге, уютно покачиваясь на неровностях. Впереди, у потолка, уютно светился экран телевизора. Показывали какой-то боевик.
– Вставай, вставай, – поторопила меня моя соседка по лежанке Патя, челночница с Восточки[1], с которой я познакомилась всего несколько часов назад.
– А что за фильм? – поинтересовалась я, залезая на своё место.
– Да ужастик хайванский, – проворчала она, – поэтому тебе, наверное, и приснился ужас. Ну, сейчас мой диск поставят, дала я этому Муртузу диск.
– Посмотрим, – наигранно зевнула я, устраиваясь поудобнее.
– После Кизляра включу, – послышался откуда-то спереди голос, – как раз этот закончится, пока доедем.
Мне как-то страшно было выходить из автобуса, ведь я пока ещё так недалеко отъехала от Махачкалы. Мне казалось, что он догадался, выследил, догнал. И теперь ждёт меня, чтобы схватить и кричать, кричать, кричать.
Но ничего не произошло, поужинав и улёгшись на своё место, я довольно быстро уснула под любовную мелодраму, которую включил наконец-то водитель Муртуз.
Когда я проснулась, уже было светло. Автобус летел по дороге, уютно покачиваясь и убаюкивая. Пати рядом не было, она с другими челночницами сидела подальше, впереди, и обсуждала свои планы на закупку товара.
Я чуть приподнялась и присела, упёрлась головой в оконное стекло и стала смотреть на проносящиеся мимо пейзажи. Но смотреть там особо было не на что, степь да степь, и в голову полезли тяжелые воспоминания.
– С кем ты поздоровалась на улице? – схватив меня за кадык и тряся головой, кричал он. – Так и знал, что ты нечистая.
– Это мой одноклассник, – отвечала я сквозь слезы, что помимо моей воли лились из глаз.
– Какой на фиг одноклассник, – его глаза налились злобой, – ты что, школьница?
– Ну как я могу не поздороваться?! – изумлённым голосом отвечала я, – я же одиннадцать лет с ним в одном классе училась.
– Запомни! – крикнул он, изо всех сил отвесив мне пощёчину. – Ты замужняя женщина, и для тебя все твои одноклассники-шмодноклассники подохли, ещё раз увижу – задушу…
От этих воспоминаний слёзы невольно навернулись на глаза, но у меня не было желания их вытирать. Вспомнила я, как, убежав от него, заперлась в комнате и позвонила маме. Я в принципе мало на что надеялась, я уже звонила маме и говорила, что он злой и грубый. Что постоянно бьёт меня. Но мама сухо отвечала мне, что я вышла замуж, и теперь этот злобный дикарь – мой хозяин, и жаловаться мне не стоит. Этим я позорю семью.
В этот раз я позвонила от бессилия и отчаянья. Но мама бросила трубку. А вскоре перезвонил папа и пообещал приехать и добавить. И еще сказал, что не допустит этого позора – разведённой дочери в семье.
Тут муж выломал дверь, и что было дальше – не хочется и вспоминать…
Вытерев слёзы, я вскочила с лежанки и подошла к сидящим полукругом женщинам.
– Доброго утра, куда доехали?
– Доброго, доброго, – заулыбались женщины, – скоро Цаца будет, завтрак будет.
– Такое название смешное, – улыбнулась я, – Цаца.
– Наверное, тут жила такая модница, эдакая цаца, – рассмеялась задорная Патя.
– Наверное, – хихикнула я и прошла дальше: впереди, у самой двери, пустовало место.
Тут сидеть было веселее. Дорога бежала навстречу, у водителя негромко играла джазовая музыка, чему я была удивлена. Вскоре подсел какой-то паренек и начал знакомиться. Когда он после недолгих заходов попросил номер телефона, я честно ответила, что телефона у меня нет. Он добродушно засмеялся. Судя по всему, это был добрый парень, по акценту я бы и не приняла его за местного. Что он и подтвердил: он был наш, но родился и вырос в Москве, и лишь летом приезжал на родину – искупаться в море и съездить в горы.
Про телефон я почти не врала. Его у меня не было. Совсем. С тех пор как муж, выломав дверь и вырвав телефон у меня из рук, грохнул его об пол и ещё с наслаждением попрыгал сверху. Я даже привыкла жить без телефона. Да и звонить мне было некому. Правда, сейчас в кармане лежал «фонарик», но он был выключен, и включить я его должна была лишь по приезде. И номера этого «фонарика» я не знала.
… Дни шли за днями в привычном круговороте. Днём я готовила и убиралась. А ночью приходил он ... Наверное, для кого-то это и занятие любовью, я же приходила в ужас только от мысли, что он войдет в комнату. Однако, того, что он хотел, не случалось: я не беременела. Я тоже надеялась на беременность. Надеялась, что так мне будет для кого жить. И моя жизнь обретёт смысл. Но смысл не зарождался. Видимо, затея эта была совершенно бессмысленна, хотя муж каждый месяц таскал меня в женскую консультацию. Как раз там и произошла эта неожиданная встреча.
– Привет, – знакомый голос заставил меня вздрогнуть, – как делишки?
– Пррриввет, – ответила я, испуганно оглядывая всё вокруг.
– Так ты замуж вышла? – это был мой одноклассник, Карим, весёлый, добродушный парень, – и на свадьбу не пригласила.
– Извини, я и на твоей не была, – отвечала я, пряча глаза, – так получилось.
– Да ничего, – улыбнулся он, – а я вот за анализами, у нас уже шестой месяц, а у тебя какой?
– Никакой, – ответила я, и продолжила неожиданно для себя откровенно, – не получается.
– Бывает, – так же беззаботно продолжал Карим, – это мелочи, всё у тебя будет хорошо.
– Наверное, – вот единственное, что я смогла ему ответить, и слёзы потоком хлынули из глаз.
Видимо, меня «прорвало», когда я встретила человека из моей прошлой, почти беззаботной жизни. И я, тихо плача в уголке женской консультации, куда меня привёз он, всю дорогу упрекая в том, что я не могу ничего, даже родить ему мальчика, рассказала Кариму всё. И что нужно родить именно мальчика: за девочку он обещал мне хороших лещей и развод. И что я, поэтому, мечтала о девочке. И что он не пожелал зайти со мной, ждет меня на улице, в машине. Как оказалось, на моё счастье…
И с этого момента у меня появилась надежда. Карим сказал, чтобы я и завтра пришла сюда, в это же самое время. Я пришла. Меня в коридоре ждал Карим с женой, милой и доброй Кариной. Как весело сказал Карим, он приударил за ней только потому, что их имена неплохо звучали рядом.
Я сразу вспомнила, как меня выдали замуж, даже не спросив моего мнения, просто сказав, что через неделю у меня свадьба. А жениха своего я увидела только на свадьбе.
Карина оказалось девушкой не только доброй и красивой, но и очень энергичной.
– Ты хочешь всё изменить? – спросила она, взяв мою ладошку в свою.
– Да, – улыбнулась я.
– Согласна убежать от него?
– Но куда?
– Это уже не твои проблемы, просто ты должна понимать, что обратного пути не будет.
– А если найдёт? – полушёпотом произнесла я.
– Не найдёт, – усмехнулась Карина, – просто забери свой паспорт.
– А если догадается? – испуганно пролепетала я.
– А ты возьми всё, паспорт, полис, СНИЛС, ну всё, – посоветовал Карим, – скажи, что врач требует.
– Попробую, – ответила я, едва двигая языком от страха.
Я боялась. Если бы он хоть раз посмотрел на меня как на человека, говорил со мной, слушал меня, то он бы догадался, что я скована ужасом. Но никакой страх не мог остановить меня. Приехав к консультации, он в очередной раз остался в машине, что-то ворча себе под нос про врачей, которые ничего не могут. В коридоре меня встретила Карина. Она вывела меня через какой-то другой выход на улицу, где меня уже ждал в машине Карим.
Дома у них Карина, которая была стилистом и парикмахером, так постригла меня, что я и сама себя не узнала в зеркале. А уже в шесть вечера я сидела в автобусе, что, покачиваясь, ехал по Казбекова вниз. Карим сказал, что будет ехать следом, пока автобус не проедет пост.
… Светало, автобус стоял на стоянке. В нём почти никого не было. Все челночницы ещё затемно ушли на рынок. Им надо было успеть закупить товар. Многие другие пассажиры тоже уже ушли. И лишь я спокойно сидела у окна с включенным «фонариком». Я ждала звонка.
– Алло, – негромко сказала я, поднося к уху зазвеневший телефон.
– Малика? – услышала я сквозь музыку бодрый женский голос.
– Да.
– Выходи, я на синем «Пежо», тут, у автобуса.
Муртуз нажал кнопку, и дверь открылась, впустив в автобус волну утреннего прохладного воздуха. Я, попрощавшись с ним, вышла, нашла взглядом синий «Пежо», у которого стояла высокая блондинка в джинсах, и медленно, а затем всё быстрее пошла к ней…
* Восточка – рынок «Восточный» в Махачкале.
