– Вечером будут гости, скажи на кухне, пусть всё приготовят, как полагается! – небрежно бросил муж, садясь в машину.
– Но мы же собирались сегодня навестить моего папу, – робко попыталась возразить Сурайя, однако муж (да, так она называла его про себя, не осмеливаясь назвать по имени этого взрослого мужчину, почти ровесника ее отца) только сердито свёл брови и нажал на газ.
Слезы были готовы вот-вот политься, но она взяла себя в руки, лишь глубоко вздохнула и отправилась на кухню.
– Ой, нам надо закупиться, это же званый ужин. Тут и сёмга, и икра, и балычок нужны, а еще шампиньоны, креветки, зелень там всякая, фрукты еще…, – засуетилась Патимат, повар и «по совместительству» тетя Сурайи, которая, собственно, и была инициатором женитьбы Халида на племяннице.
– Как здорово было у мамы, – вырвалось у молодой женщины, – ждем гостей – готовим хинкал, плов, или чуду, или голубцы… Просто и вкусно!
– Эх ты, малышка, – Патимат улыбнулась, – да твоему мужу по статусу не положено так стол накрывать, он же большим бизнесом владеет! На него знаешь сколько человек работает?! Тысячи! И по всей России, не только в Дагестане! Если дела и дальше так пойдут, скоро и за границей начнет торговать!
Ладно, заболтались мы… А сколько человек будет, не сказал?
– Нет, наверное, как всегда, не меньше пятнадцати. А мне обещал папу поехать навестить…– всхлипнула Сурайя. – Папа совсем сдал после маминой смерти, такой слабый. Прошлый раз всё за сердце хватался.
– А давай я по дороге завезу тебя к отцу, а на обратном пути – заберу, – вдруг предложила тетя, которую растрогали переживания Сурайи. – Только Халиду не проболтайся, а то он мне устроит…
Сурайя вышла из машины и медленно, наслаждаясь солнечным днем, пошла к подъезду старенькой пятиэтажки. В этом дворе прошло ее детство, отсюда она ходила в школу вместе с одноклассниками-соседями. В тот злополучный день вот в этой беседке она сидела с подружкой и решала, поступать ли ей в колледж или окончить 11 классов. Они и не заметили, как из огромного джипа вышел мужчина и, подойдя к беседке, бесцеремонно вмешался в их разговор:
– Такой красивой девушке зачем еще учиться? Диплом некрасивым нужен, чтобы их замуж взяли, а за тобой, наверное, очередь стоит…– сказал мужчина, обращаясь к Сурайе.
И хотя его слова задели девушку, она не осмелилась ответить взрослому человеку. Чувствуя, что краснеет, она стремглав кинулась к подъезду и уже не слышала, как мужчина расспрашивает о ней одноклассницу.
Спустя месяц мама пришла с работы взволнованная и, едва дождавшись отца, заперлась с ним в спальне. О чем они говорили, девушка не слышала, но по расстроенному лицу папы поняла: что-то случилось. Через несколько дней мама издалека завела разговор с Сурайей.
– Скажи, дочка, тебе никто не нравится?
– Нравится, мама, – засмеялась Сурайя. Но увидев, как она напряглась, сказала: – Например, Бурак Озчивит…
– Какой еще бурак, – разозлилась мать, – я серьезно спрашиваю, парень какой-нибудь нравится? Бурак, морковь, еще селёдка скажи!
– Мааам! Не бурак-морковь, а артист турецкий, очень красивый!
– А-а-а, – успокоено протянула мать, но тут всполошилась Сурайя:
– Это ты с чего вдруг? Я о парнях и не думаю! Мне еще школу заканчивать, институт…
– Это хорошо, хорошо! Так и скажу тете Пате.
– Тетя хоть при чем здесь? – удивилась Сурайя, но мама повернулась к плите и сделала вид, что не слышит…
Дальше все развивалось как в замедленной съемке. Рано утром пришла тетя Патимат, и с отцом и мамой они уехали в Хасавюрт. Вечером вернулись с полным багажником нарядных пакетов, сумок, коробок.
– Вы что, магазин открываете? – пошутила Сурайя.
– Нет, тебя замуж выдаем, – ответила тетя, разбирая покупки. Что-то в ее голосе было странное. Сурайя посмотрела на отца, мать и увидела, как напряженно они смотрят на нее, ожидая ответной реакции.
– И за кого же? Когда? Надеюсь, не завтра, – неуклюже попыталась она перевести разговор в шутку.
– Завтра заберем документы из школы, а свадьба через неделю, – ответил отец и, пресекая возможные слезы, вопросы, истерики, жестко добавил: – Все уже решено. Мы дали слово и приняли калым! Пока сделаем махар, а когда тебе исполнится 16 – зарегистрируем брак в загсе.
Вечером в воскресенье ее заставили надеть нарядное платье, и вся семья отправилась в заранее снятый ресторан.
– Халид, – вручая огромный букет, представился ей мужчина, в котором она вдруг узнала владельца джипа, который подходил к ней во дворе.
«Отец жениха, наверное, или дядя», – подумала Сурайя и начала тихонько озираться по сторонам, надеясь узнать, кто же из парней, толпившихся у входа, ее жених.
Но Халид вдруг с силой дернул ее за локоть, так что Сурайя не удержала тяжелый букет, и он упал прямо на подол ее длинного платья.
– Не смей пялиться на мужчин, – прошипел Халид и буквально потащил ее к столу, где сидели женщины.
Как в тумане прошла церемония обручения, вручения подарков и объявление, что доверенное лицо Сурайи заключил в мечети ее брак с Халидом. Не было ни музыки, ни танцев, из динамиков неслись нашиды, а гости подходили, рассматривали девушку, дарили конверты с деньгами или золото, которые тут же сгребала в объемистую сумку родственница жениха.
Через пару часов та же родственница Халида сказала, что пора ехать домой. – Я поеду с мамой, – сказала Сурайя, но тетя Патя взяла ее за руку, накинула ей на лицо платок и повела за собой.
На том самом джипе приехала она в дом Халида. Тетя Патя провела ее по многочисленным комнатам, восхищаясь богатством обстановки.
– А это ваша спальня, смотри, с гардеробной, а еще с будуаром, – с трудом проговорила она непривычное слово. – Готовься, скоро Халид приедет, – тетя вышла из комнаты.
Сурайя стояла в комнате как оглушенная, с трудом воспринимая, что говорила ей Патимат. Она не знала, сколько прошло времени, как приехал Халид, но навсегда запомнила все грязные и жестокие слова, которыми он осыпал ее всю ночь.
Так началась ее замужняя жизнь. Жизнь с человеком, которого она не знала, которому была нужна лишь как некая драгоценность в оправе из его денег. Он нещадно хвастался ею перед друзьями, но был патологически ревнив, и из дома она выходила крайне редко, да и то лишь к его родственникам или родителям.
И да, он не отказывал себе в удовольствиях. Ходил в рестораны, откуда часто возвращался навеселе, устраивал застолья дома, уезжал с друзьями на отдых, на охоту, по делам. А она сидела дома под бдительным присмотром тети Пати или той самой родственницы, которая командовала в доме.
Сурайе исполнилось 16, а потом и 17 лет, но законный «светский» брак так и оставался несбыточной мечтой ее мамы. Она несколько раз пыталась заговорить с зятем о регистрации, но тот отнекивался, ссылаясь на занятость, пока тетя как-то раз не проболталась, что у Халида есть законная жена и ребенок. И пусть он с ними не живет, но все его богатство останется сыну, поэтому он и не старается, чтобы Сурайя забеременела и родила…
Ночью у мамы случился обширный инсульт. До больницы ее не довезли…
– Почему, мама, почему ты продала меня этому старику? – вновь и вновь повторяла, плача, молодая женщина, медленно поднимаясь в квартиру, где одиноко угасал ее еще совсем не старый отец.
Ажа Абдурахманова
