Замечали ли вы, что есть имена, самим звучанием своим как бы выражающие что-то очень существенное в человеке? Такое имя у молодой аварской поэтессы Фазу Алиевой. Скажут протяжно: «Фа-зу-у!» – и мне чудится в звучании этого слова летний лес, просвеченный солнцем, и яркая птица, вспыхнувшая в весенней чаще переливчатым золотым пером... Как же я удивилась, когда на вопрос, что означает Фазу, мне ответили: «Фазаночка»... В Дагестане это принято – находить для девочек нарядные имена, но разве горянка из аула Геничутль, нарекая свою дочь именем красивейшей из кавказских птиц, могла предвидеть счастливый склад ее дарования, ее судьбу?!
Жарким блеском доброты, солнечным светом радости окрашены стихи Фазу Алиевой. Сама она изведала в жизни немало трудного – и горечь раннего сиротства, и облитое слезами, против воли близких взятое право на ученье в Москве, и сложные поиски своего «я» в поэзии.
Счастлив поэт, умеющий одухотворять все сущее. У Фазу Алиевой есть этот дар. Ей внятен язык дождя и цветов, и самого солнца. Она легко может вообразить себя лесом с горькой слезинкой смолы, с птичьими песнями; ей близка обида маленькой безымянной речушки,
которую она утешает и которой обещает найти достойное имя... В этом всегда есть что-то чуть-чуть наивное, чуть-чуть сказочное, а быть может, просто песенное, ибо устная горская поэзия, впитанная Фазу с молоком матери, издавна отлично умела заставить говорить горы и море, дождь и травы, небо и землю, сливая их жизнь с жизнью человеческого сердца. Поэтесса идет здесь от родной традиции. И когда встречаешь в ее стихах такие строки:
У любви моей корни крепкие,
Словно у орехового дерева,
У любви моей ветки цепкие,
А листья полны доверия, –
– вспоминаешь стихи о любви из «Резьбы по камню» Эффенди Капиева.
А читая стихотворение «В снегу я эти горы знаю», слышишь в нем отзвук оригинальной образности дагестанского героя Батырая... Но все это у поэтессы соткано по-своему, женскими руками, озарено ее мыслью, звучит в лад с ее собственным восприятием мира. Не только слитность человека с природой, но и власть человека нашего времени над природой кажутся Фазу Алиевой не имеющими границ. Отсюда ее смелая гиперболичность. Отсюда сознание собственной силы, полноты жизни.
Обратите внимание: в этой книге очень много стихов о счастье. О счастье жить, любить, работать, растить хлеба, поливать сады или писать стихи... О счастье дарить людям счастье. Мотив отдачи всего самого прекрасного, что есть на свете, золотых или солнечных яблок, или семицветного шелка небесной радуги, или человеческого любящего сердца, все время возникает и повторяется в книге. Такова суть поэтического характера Фазу Алиевой. В этом ее обаяние.
Поиски поэтессы смелы и разнообразны.
Зачем я сразу столько струн беру?
Я у весны играю на пиру...
Это слова из ее поэмы «Встреча». Они относятся не только к лирической героине поэмы, но и к самой Фазу.
Платок набивной,
Как цветочное поле,
Платок набивной,
Повязав до рассвета,
Босою ногой,
Упираясь в планету,
Женщина в поле полет, –
Сама, как могучее лето.
Зримая живописность, крупный смелый рисунок этих стихов чем-то сродни лаконичной технике фрески, отвергающей дробность, мелкую деталь. К этой же простоте, к живописной ясности идет Фазу Алиева и в своих лучших восьмистишиях, в том «малом» жанре поэзии, который
так высоко поднял Расул Гамзатов и который получил в поэзии всего Кавказа столь широкое признание.
О чем еще хотелось бы сказать? Стихи Фазу Алиевой почти всегда монолог, обращение от первого лица. Так легче, естественнее выплеснуть кипящую, переливающуюся радость жизни, щедрость души, богатство молодого сердца, открытого для людей.
Стендаль в удивительной своей книге «О любви» заметил некогда о женщинах-писательницах: «... они осмеливаются быть искренними только наполовину; стать искренними для них то же самое, что выйти из дому без кружевной косынки». Сказано это в прошлом столетии, когда творческая деятельность женщины в сфере духовной жизни казалась чем-то удивительным. И все же мне не случайно вспомнилось замечание Стендаля. Потому что, если Стендаль говорил о кружевной косынке, прикрытии эфемерном и во многом условном, то ведь всего лишь одно поколение тому назад, даже не бабушки – матери горских поэтесс не смели в юности по обычаю являться на людях без платка, окутывавшего голову
и плечи, прикрывающего краешек плотно сомкнутых губ... Тысячи условностей и ограничений общественных, семейных и, что едва ли не самое трудное, психологических стояли в горах, стеной преграждая женщине путь к творческой деятельности.
Когда я читала первые стихи Фазу Алиевой, вышедшие на русском языке, мне, помню, очень хотелось, чтобы звучная и пылкая ее поэзия была чуть проще, строже, гармоничнее... И мне приятно теперь отметить успехи молодой поэтессы на трудных подъемах к простоте. В этой
новой ее книге хорошо виден сложный и нелегкий поиск, пытливое познавание самой себя, проникновенные раздумья о сложности жизни, стремление быть ясной и точной в поэтическом рисунке, создавать стихи, «простые, как реки и горы», подобные в своем завершенном и
четком узоре тем лаконичным орнаментам, что издревле наносят на кувшины и чаши прославленные мастерицы из древнего аула Балхар.
Наталья Капиева,
литературовед
Из предисловия к книге
Фазу Алиевой «Радугу раздаю»
Опубликовано в юбилейном выпуске журнала "Женщина Дагестана", №5, 2012 год
