В нашей республике широко отметили начало Года театра. Об основных тенденциях, перспективах театрального искусства в Дагестане, а также о своей жизни и работе рассказывает Гулизар Султанова – известный театровед, кандидат искусствоведения, заслуженный деятель искусств РФ, лауреат Государственной премии имени Г. Цадасы, удостоенная медалей «За трудовую доблесть», «За заслуги перед Отечеством» и многих других наград и почетных званий.
– В последние годы в театральной жизни наметились две тенденции: режиссерский и продюсерский форматы. В отличие от традиционной системы, когда театром руководил только режиссер, например, знаменитые московские «Табакерка», Театр на Таганке, Ленком, появился формат, когда театром управляет продюсер. Как Вы относитесь к такому новаторству? Не вытеснит ли продюсерский формат управления режиссерский театр?
– Все, что идет на благо театру, на пользу творчеству, улучшению качества театральной продукции, состава театральной труппы и не противоречит морали, – я приветствую. Если у театра есть возможность осуществить новые современные постановки с применением всех выразительных художественных средств, с приглашением лучших режиссеров и драматургов, актеров, то на такие спектакли публика будет ходить, и театр будет процветать. Также большое значение имеет продвижение театрального продукта, реклама будущих постановок. Это может сделать грамотный продюсер.
– Театр станет коммерческой организацией?
– Вопрос «зарабатывания» денег творческими людьми – болезненный для работников искусства. Большинство артистов не мыслят себя без сцены и готовы работать за символическую оплату, а были годы, когда актеры работали на пустой зал, но сохранили свой Храм искусства.
– Как обстоят дела с драматургией в республике?
– Это тоже наболевший вопрос. Мы испытываем сильный голод по качественной драматургии. У нас были неплохие драматурги в республике. Они писали на современные, нравственные, героические темы, рассказывали о чести и достоинстве, о взаимоотношениях отцов и детей, о сохранении семьи. Пьесы воспитывали подрастающее поколение и уже взрослых зрителей. А сейчас только единицы пишут для театра. В репертуаре Лакского театра спектакль нашего земляка М. Шахманова «Исповедь». Актеры играют на русском языке. «Исповедь» – знаковая пьеса, в ней перекликаются темы гитлеровского фашизма и современного экстремизма. Молодой человек случайно оказался втянутым в страшную организацию, а потом, когда решил уйти, его поставили перед выбором: если ты не с нами, ты должен умереть. Героя пьесы расстреливают «свои». Сверхзадача постановки – рассказать нашим современникам о том, как молодых людей, горячих, восприимчивых ко всему новому, играя на высоких чувствах, подчиняют себе экстремисты и террористы.
– Кто поставил спектакль?
– Мы пригласили осуществить эту постановку Скандарбека Тулпарова.
Кстати сказать, в Дагестане не боятся приглашать режиссеров из других театров, как нашей страны, так и из-за рубежа. Разные школы, разная сценическая лексика – очень интересно и полезно! Например, болгарский режиссер Богдан Петканин поставил нам «Ромео и Джульетту» и «Гамлета» Шекспира – спектакли собирали полные залы!
– Значит, классика не стареет?
– Естественно, ведь она поднимает вечные темы и проблемы, которые волнуют и сегодняшнюю аудиторию; образы и характеры героев, описанные несколько веков назад, перекликаются с характерами наших современников. Поэтому-то классика бессмертна, и ей все возрасты покорны.
– Вот Вы заговорили о возрасте любителей театра. А как наши дети воспринимают театр сегодня?
– Во всех театрах идут детские спектакли. Репертуар регулярно обновляется. Детские постановки пользуются спросом – залы не пустуют. Но самым большим успехом у юных зрителей пользуется сегодня Государственный Кукольный театр. Считаю, дагестанской детворе крупно повезло, что его возглавила Аминат Яхьяева. Вот как раз она и синтезирует обе тенденции управления театром, о которых мы говорили выше, – режиссерскую и продюсерскую. Эта хрупкая женщина взяла на себя огромную ответственность и сумела поднять театр кукол на мировой уровень. Уверена, он воспитывает думающего зрителя, формируя хороший художественный вкус. Ребенок, выросший на таком качественном материале, конечно же, будет отторгать бездарные, проходные представления, тем более – откровенную халтуру.
Я посещаю тематические мероприятия, которые кукольный театр проводит с детьми: мастер-классы, конкурсы чтецов. Какие же у нас умные и талантливые дети, как они понимают смысл, стилистику и почерк того или иного автора!
– Какой из драмтеатров, помимо Кукольного, сегодня можно назвать локомотивом, движущим театральное искусство республики?
– Каждый из 16 действующих в республике профессиональных театров ведет политику сохранения национальных языков. Каждый театр интересен по-своему, потому что актеры играют на родном языке, и это очень ценно и необходимо для сохранения литературного языка, понятного и теплого. Сегодня разговорная речь, именно грамотная речь, а не уличный жаргон, живет и развивается во многом и через сценическое искусство.
Театр – это центр национальной культуры, это правильная литературная речь, это народные костюмы, обряды, история, фольклор.
Я считаю, очень правильно, что в нашей стране развивают и поддерживают все национальные театры. Вот, например, в нашем Русском театре играют не только русские актеры. Есть и опыт постановки на базе Русского театра трехъязычного спектакля «Шамиль», когда на одной сцене играют актеры аварского, кумыкского и русского театров.
– Сегодня модны всяческие холдинги. Вам не предлагали объединиться в единый театр?
– Еще нет,– улыбается Гулизар Ахмедовна. – Хотя, я читала в архивных документах, что нарком просвещения ДАССР А.А. Тахо Годи, открывая в 1925 году Русский театр, предлагал создать Центральный театр народов Дагестана (ЦТНД), который будет работать на всех языках. Не получилось.
– Кого бы Вы назвали театральной элитой Дагестана?
– В Дагестане есть целая плеяда великих актеров, которые играли на мировом уровне. Барият Мурадова, Саният Мурадова, Таисия Романова, Софья Токарь, Семен Долин, Константин Якушев, Махмуд Абдулхаликов, Патимат Хизроева, Валерий Эфендиев…
Сегодня все-таки новый характер игры, новые способы выражения, новые таланты. В Кумыкском театре – это Сапият Салимова, Имам Акаутдинов; в Аварском – Зайнаб Гамзатова, Абдул Абдулхаликов; в Лезгинском театре – сестры Кухмазовы; в Лакском – Аслан Магомедов, Саният Рамазанова, Луиза Шахдилова, Зинаида Чавтараева.
Кроме того, у нас есть еще и около 30 народных театров, на сценах которых рождаются настоящие таланты.
– Когда-то герой известного фильма сказал, что не будет никаких театров, а будет одно сплошное телевидение. Вот уже и телевидение вытесняется интернетом. А каким Вы видите будущее театра?
– Каждый вид искусства должен занимать свою нишу в культурном пространстве нашей цивилизации и иметь право на будущее. Искусство не может быть заменено другим видом. Театр – это живая связь со зрителем, когда глаза в глаза, когда на сцене идет актерская игра с глубоким воплощением в характер роли и в проблематику пьесы. Настоящие слезы актера вызывают такие же искренние эмоции у зрителя, а это дорогого стоит! Потрясение, которое возникает у зрительного зала, в котором собрались самые разные люди, не заменит ни кино, ни телевидение. Белинский писал, как он 9 спектаклей подряд восхищался игрой актера, который каждый день играл по-разному. Я считаю, что Театр будет жить вечно!
– Вы, наверное, с детства мечтали о театре?
– Да нет! В 1959 году на республиканском фестивале-конкурсе художественной самодеятельности я получила диплом за исполнение народной песни. Меня заметил директор Лакского театра и стал настойчиво уговаривать руководство района отправить меня в Москву на Декаду искусства и литературы Дагестана. А я тогда работала в школе. И вот под давлением райкома КПСС он добился, чтобы я оставила свою работу и перешла в театр. Директор школы очень обиделся и даже иронично назвал меня «Великой актрисой», подписывая заявление об увольнении.
Так я вошла в труппу Лакского музыкально-драматического театра и, как говорится, вдохнув пыль кулис, заболела любовью к театру навсегда.
– Вы были актрисой?!
– Мой дебют состоялся в Махачкале; пока шла подготовка к Декаде, меня параллельно ввели в роль Парту-Патимы в одноименной пьесе, поставленной по героическому лакскому эпосу.
– Расскажите, как Вы стали театроведом?
– После Декады меня наградили медалью «За трудовую доблесть». Это самая первая и дорогая награда, которая дала мне путевку в жизнь, в профессию и подвигла продолжить деятельность в сфере культуры и искусства. Тогда меня вызвали в Министерство культуры РСФСР, и министр А. Попов предложил мне выбрать любой художественный вуз. Было 2 места в ГИТИСЕ на режиссерском факультете и 1 место на театроведческом факультете в Ленинградском государственном институте театра, музыки и кинематографии. Мне, сельской девушке, не понравилась шумная Москва, и я поехала учиться в Ленинград. На сцену как актриса я так и не вышла.
– Вы были старшим редактором литературно-драматической редакции на ГТРК «Дагестан», преподавали в ДГУ на факультете культуры, по сей день работаете в Институте языка и литературы Дагестанского научного центра Академии наук, заведуете литературной частью в Лакском театре. Вы автор книг, монографий, статей, очерков. Вы супруга, мама, бабушка и уже даже прабабушка… Как Вы успеваете?
– А что делать?! Женщине приходится все успевать! Недосыпать, иногда недоедать, не отдыхать, а заниматься и домом, и любимой работой. Мне повезло! Киров Абакарович, мой муж, тоже человек искусства и поэтому понимает меня. Он всегда рядом, часто сопровождает меня в театр.
– Вы сами познакомились с ним или вас, традиционно, поженили родители?
– Мы с ним были комсомольские активисты. Он работал первым секретарем Кулинского райкома комсомола, а я была внештатным секретарем Лакского райкома по работе среди девушек-горянок. Мы познакомились на пленуме обкома ВЛКСМ в конце 1950-х годов. Потом я уехала учиться в Ленинград, а его забрали в армию на Украину. Он написал мне письмо, завязалась переписка. Возникли чувства. Так было суждено, наверное. Мы с ним поженились. Тогда это называли «комсомольско-молодежная семья». Мой муж после армии мог продолжить учиться в Москве, но он приехал ко мне в Ленинград и поступил в аспирантуру в Герценовский университет. И мы уже полвека вместе.
– Замужество не повлияло на учебу?
– Я была отличницей. Накануне защиты диплома у меня родилась первая дочь. Позже, уже после рождения сына, я, мать двоих детей, окончила в Ленинграде очную аспирантуру, защитила кандидатскую диссертацию по искусствоведению. Потом на свет появилась и третья доченька, уже в Махачкале.
– Ваши дети пошли по стопам родителей? Кто они по профессии?
– Старшая, Светлана – психолог, преподает в вузе, сын Абакар врач-стоматолог, а Меседу, младшая, принимала участие во многих культурных проектах. Тонко чувствовала искусство, творческая личность. Она трагически погибла… несчастный случай. У нее остался сын.
– Как Вы пережили эту трагедию?
– Был момент отчаяния, когда я чуть не ушла вслед за ней, у меня опустились руки. Но потом меня просто заставили выйти на работу. И это меня спасло.
Прошло уже 15 лет, и я до сих пор скорблю, и эта горечь утраты навсегда останется со мной. Ее образ всегда у меня перед глазами. Оставшись одна, я мысленно с ней говорю и вспоминаю ее слова, ее мысли. Она была нежной, хрупкой девушкой. Но… Жизнь продолжается. У нас с мужем пятеро внуков и три правнучки.
– У Вас еще любимая работа, Вы успешны, востребованы, авторитетны. У Вас много друзей. Вы любимы родными и близкими, коллегами. Что бы Вы пожелали сегодня дагестанкам?
– Безусловно, женщина Дагестана шагнула далеко и сегодня играет большую роль не только в культуре нашей республики, но и во многих других сферах деятельности: в науке, образовании, медицине, в политике и в общественной жизни. И поэтому я бы пожелала все-таки сохранить тот крепкий внутренний стержень, который и делает ее женщиной Дагестана!
