Ровно 50 лет тому назад Экспериментальная творческая студия при «Мосфильме» начала съёмки советского вестерна «Белое солнце пустыни». Пройдя испытание временем в полвека, фильм прочно вошел в золотой фонд отечественной киноклассики. Картина эта стала особым «талисманом», символом для советских, а позже и российских, космонавтов – они обязательно просматривают ее перед каждым стартом. В 1998 году, в год 30-летия начала работы над фильмом, на карте Венеры появились кратеры, названные в честь жен главаря басмачей Черного Абдуллы: Залина, Джамиля, Гюзель, Саида, Хафиза, Зухра, Лейла, Зульфия, всем полюбившаяся Гюльчатай, ну и, конечно, возлюбленная бойца за счастье трудового народа всей земли красноармейца Сухова несравненная Катерина Матвеевна.
Фильм разобран на цитаты, давно превратившиеся в народные поговорки. Кто же не вспомнит о том, что Восток – дело тонкое?! А слова бывшего царского таможенника Павла Верещагина: «Я мзду не беру. Мне за державу обидно» должны бы стать лозунгом всех наших правоохранительных структур.
Впрочем, все это мы могли и не увидеть, если бы не счастливая случайность. Чиновникам от кино фильм не понравился. Нашли идеологические изъяны. Например, как можно, чтобы в стране победившего социализма главный герой картины красовался на фоне плаката, где большими буквами выведено: «Долой предрассудки! Женщина – она тоже человек»?! В другом эпизоде, где Катерина Матвеевна переходит речку, блюстителям коммунистической морали показалось, что возлюбленная Сухова слишком уж высоко подняла подол платья. Были и другие претензии. В общем, судьба картины повисла на волоске. Но тут вмешался тот самый случай. А получилось так, что в один из вечеров тогдашний руководитель страны Леонид Брежнев спросил у своих помощников, есть ли какое-нибудь новое интересное кино. Помощники кинулись искать, и тут кто-то подкинул идею посмотреть фильм «Белое солнце пустыни», вспомнив о том, что Леонид Ильич большой поклонник американских вестернов. Генеральный секретарь был в восторге от просмотра! И буквально через день было дано добро на выпуск фильма в большой прокат.
Премьерный показ «Белого солнца пустыни» в Махачкале состоялся в апреле 1970-го года в кинотеатре «Дружба». Достать билеты на фильм было практически невозможно. Толпы зрителей с раннего утра осаждали кинотеатр, каждый мечтал стать обладателем заветного билета. Ажиотаж был не случаен. Почему же именно этот фильм вызвал у жителей дагестанской столицы столь неподдельный интерес? Об этом наш рассказ.
ВОСТОК – ДЕЛО ТОНКОЕ!
По сюжету действие фильма происходит в начале 1920-х годов в Туркменистане. После долгих и бурных обсуждений решили снимать картину не в жаркой среднеазиатской республике, а в Дагестане. С середины июня на берегу Каспийского моря, в нескольких километрах от города Каспийска, где был найден подходящий песчаный ландшафт, началась постройка декораций. По чертежам главного художника фильма строители стали возводить в песчаных дюнах несколько бутафорских домиков, дом Верещагина, сад с виноградником, нефтеналивные баки. К берегу был подогнан старый баркас «Дербент» Махачкалинского рабочего порта, переименованный на время съемок в «Тверь». Художники из пенопласта, красок и фантазии создали макет захолустного городка Педжента. Ассистент режиссера привез из Средней Азии двух верблюдов, которые потом вольются в банду Абдуллы, а из Москвы прибыл конный взвод Московского кавалерийского полка. В конце июля подъехала уже вся съемочная группа. Технически она была укомплектована не самым лучшим образом: например, отсутствовал съемочный кран, поскольку практически вся лучшая техника «Мосфильма» была брошена на съемки широкомасштабной эпопеи Юрия Озерова «Освобождение». Пришлось киношникам из «Белого солнца» сооружать кран из подручных средств – бревен и канатов. В начале августа к месту предстоящих съемок стали подтягиваться и актеры: приехал Николай Годовиков (Петруха), Анатолий Кузнецов (Сухов), Спартак Мишулин (Саид), чуть позже Павел Луспекаев (Верещагин). Все поселились в махачкалинской гостинице «Кавказ».
Можно было бы приступать к съемкам, если бы не приключился конфуз. Видимо, к приезду московских знаменитостей готовились не только любители кино, но и местные воришки. Им каким-то образом удалось утащить из гостиницы костюмы, сабли, пистолеты… В карманы воров перекочевали даже дорогие часы «Буре», которые предназначались Сухову.
Махачкалинская милиция найти пропавшие вещи в скором времени не обещала. Там лишь порекомендовали обратиться к местному «авторитету» Али: так, мол, проблема решится скорее. Кроме того, поговаривали, что он очень любит кино. Пришлось главному режиссеру фильма Владимиру Мотылю идти на поклон к лидеру местной братвы. Владимир Яковлевич рассказал «крестному отцу» о краже. Али заверил, что его люди не имеют к происшедшему никакого отношения, но виновного немедленно найдут и к завтрашнему утру все пропавшие вещи будут на месте. Действительно, на следующий день весь реквизит вернули. В благодарность за оказанную им помощь режиссер пригласил Али принять участие в съемках фильма. «Уважаемый Али» не устоял перед соблазном славы. Он сыграл в небольшом эпизоде одного из басмачей, который берет Сухова в плен и произносит лишь одну короткую фразу: «А ну, шагай!» Но и этого ему было вполне достаточно, чтобы причислить ко всем своим существующим «регалиям» еще и звание киноактера. Теперь его почтительно величали «Али-басмач».
Съемки начались в окрестностях Каспийска 3 августа в 6 часов утра. Через день группа перебазировалась в поселок Сулак. Здесь снимался эпизод с закопанным в песок Саидом. Была страшная жара. Температура песка доходила до + 75 градусов. Закопай яйцо – испечется! А в эту «жаровню» надо человека закапывать! И все же выход из положения нашли. Вырыли здоровенную яму, поставили в нее специально сделанный ящик из двухдюймовых досок. В него-то потом и сажали Спартака Мишулина (Саида). Шею присыпали влажным песком. Позже Мишулин вспоминал, что в тот момент он больше всего боялся, чтобы никто его не укусил снизу.
Чтобы подчеркнуть в картине особенности национального меню, во дворе таможенника Верещагина был выложен бассейн, в котором плавали живые осетры. Для их сохранности из Каспия насосами туда закачивалась свежая морская вода. Но этого хватало только на один день, поэтому каждое утро местные рыбаки запускали в бассейн новых рыб, а старых с большим энтузиазмом поедала съемочная группа.
В выходные дни группа занималась кто чем. Оператор с помощниками ломали голову над тем, как усовершенствовать убогую техническую базу. А актеры отправлялись в Махачкалу развлекаться. Павел Луспекаев, сыгравший в фильме царского офицера Верещагина, любил посещать городские рестораны и пивбары, где тамошняя публика принимала его «на ура». Актер отличался буйным нравом и никогда за словом в карман не лез, так что конфликт с местной шпаной был просто неизбежен; следы от той стычки так и остались на лице актера: кровавая ссадина на лбу Верещагина в эпизоде на баркасе – настоящая.
Съемки в Дагестане продолжались в течение трех месяцев. В начале ноября, отсняв последние эпизоды, группа вернулась в Москву.
«Я МЗДУ НЕ БЕРУ»
По-разному сложились судьбы актеров, снявшихся в знаменитом фильме. Кто-то успешно продолжил карьеру в кино, кто-то, запутавшись в семейной драме, забросил профессию. И только один из них – Павел Луспекаев – не дожил до премьеры. Думаю, этот мужественный человек и талантливый актер достоин того, чтобы о нем рассказать подробнее.
В 16 лет Павел добровольцем ушел воевать, партизанил, не раз ходил в разведку, был тяжело ранен, потом вернулся на фронт. После одной из разведопераций, где ему пришлось несколько часов пролежать на морозе, зарывшись в снег, он остался с обмороженными ногами. К 37 годам актер был пенсионером по инвалидности: на одной стопе у него были ампутированы пальцы, на другой – пятка. Дикие фантомные боли, которые можно было снять только с помощью сильнодействующих препаратов, привели его к наркотической зависимости. Проявив чудеса самообладания и недюжинную силу воли, Павел Борисович все-таки сумел от нее избавиться.
В последние недели съемок «Белого солнца пустыни» здоровье артиста резко ухудшилось – Луспекаев передвигался с большим трудом: за один раз не мог преодолеть больше 20 шагов, после чего ему требовалась передышка. Однако ни один эпизод им сорван не был. Более того, Павел попросил режиссера в сцене на баркасе сниматься без дублера.
Анатолий Кузнецов, сыгравший Сухова, вспоминал: «Условия съемок были крайне тяжелыми, но мы видели рядом Луспекаева, и по сравнению с тем, что испытывал он, все наши трудности выглядели просто смешными. Жара в тени под плюс 50 градусов, пески – как раскаленная сковорода. До моря надо идти несколько километров по тяжелому песку. А потом работать на качающемся корабле с палубой, уходящей из-под ног… И тем не менее Паша категорически сказал, что никаких скидок на свою инвалидность он не допустит».
Павел Луспекаев ушел из жизни в 1970 году, за пару месяцев до премьеры «Белого солнца пустыни» на большом экране. Ему должно было исполниться 43 года…
