Родина!
Скажи мне, кто впервые
Научил меня любви такой,
Кто вписал мне в сердце твое имя,
Чтоб всегда стучало под рукой?
Может, птица – вестница апреля
С голубою брошкой на груди
Мне над колыбелькою пропела
Про твои высокие пути.
Может быть, пробив под снегом землю
Тем зеленым тоненьким копьем,
Рассказал мне рыцарь твой –
Твой стебель
О прекрасном образе твоем.
Может быть, мне солнце постучало
На заре в оконное стекло
И обняв лучами, рассказало
Про твое лучистое тепло.
Может быть, царь-месяц до рассвета
Простоял со мною у дверей
И своим голубоватым светом
Говорил о нежности твоей.
Может быть, беря меня на улицу,
Мой отец, с нелегкою судьбой,
Закаленный в битвах революции,
Завещал мне дорожить тобой.
Может, мать качала вечерами
Колыбель в затейливой резьбе
И своими добрыми руками
Мне передала любовь к тебе.
Может быть, и тучи грозовые
Проиграли на своей трубе...
Родина,
Так кто ж это впервые
Научил меня любви к тебе?
Я еще не вымолвила «мама» –
Это слово первое в судьбе,
А уже тогда
Из сердца прямо
Проросло зерно любви к тебе.
Я давно уже опора маме,
И сама я мама,
И теперь
Держит душу крепкими корнями
Дерево любви моей к тебе.
Я держу плоды на нежных ветках,
Корни все – под левою рукой...
Родина,
Скажи мне, кто же это
Научил меня любви такой?!
1967
Я ВЕСЕЛАЯ ДОЧЬ ДАГЕСТАНА
Я веселая дочь Дагестана.
Моя люлька – ущелье в горах.
Одеяло – лесная поляна,
А подушка моя – в облаках.
А моя колыбельная – это
Речка вешняя,
Ливень сквозной
И любезное горное эхо
Над отзывчивой крутизной.
Я веселая дочь Дагестана.
А на карте страны Дагестан –
Лишь младенец,
Всего лишь гортанный
Ручеек, что течет в океан.
Океан тот от Белого моря
И до Черного моря лежит.
И на этом огромном просторе
Ручеек мой гортанный звенит.
Это я,
Я, дитя Дагестана,
Без конца и без края, и вновь
Отдаю всю любовь океану
И его принимаю любовь.
...Уезжаю из дома надолго –
Так пространства страны велики!
Серебристою рыбой на Волге
Угощают меня рыбаки.
Расцветают на Дальнем Востоке
Деревца, привезенные мной,
И дербентские вина с восторгом
Пьют полярники черной зимой.
А в Баку мастера-мастерицы
Мне нарядные туфельки шьют,
Мне на платья задорные ситцы
Из Иванова девушки шлют.
Золотит меня солнечность Крыма.
И зовет меня в гости Москва...
Моя Родина необозрима,
Все дела ей мои,
Все слова!
Я веселая дочь Дагестана.
Дар гортанный с рожденья мне дан.
Я звеню, я пою неустанно,
Я вливаюсь в страну-океан.
1967
Перевод Инны Лиснянской
МОИМ ГОРАМ
Это вам, мои горы,
дарю я
строку за строкой,
потому что забыть
не смогу я
тропы ледяной,
где жестокой зимой
я брела,
и, как белый металл,
снег блистал и хлестал
и метелью мой путь
заметал...
Это вам, мои горы,
дарю я
строку за строкой,
потому что вы с детства
учили
в дороге крутой
не страшиться ни гроз,
ни обрывов,
ни гибельных бурь,
а стремиться к вершинам —
туда, где орлы
да лазурь...
Это вам, мои горы,
дарю я
строку за строкой,
потому что нигде
тишины не слыхала такой:
то обвал рокотал,
то, гремя, рассекалась скала,
чтоб острее потом
тишину
ощутить я могла...
Это вам, мои горы,
дарю я
строку за строкой,
потому что нигде
красоты не видала такой:
помню блеск ледников,
водопадов загадочный зов,
хаос туч и вершин
над коврами
альпийских лугов...
До сих пор мое сердце
ручьями гремит
о гранит,
и снегами горит,
и стрижами в зените звенит,
и за дерзость,
упорство,
восторг, что повсюду со мной,
вам,
любимые горы,
дарю я
строку за строкой!..
1985
Перевод Сергея Северцева
***
РОДИНЕ
Солнце ли сияет
Или дождик льет,
Ветер ли гуляет
Или снег идет.
День ли смотрит в оба
Или дремлет ночь,–
Я тебе до гроба
Преданная дочь.
Здесь, где море зыбко
И густы леса,
Я – твоя улыбка
И твоя слеза.
Здесь, где гор громада
Озирает даль,
Я – твоя отрада
И твоя печаль.
Здесь, где рек кипенье
В чашах из камней,
Я – одно мгновенье
Вечности твоей.
Кровь моя прогрета
Песней голубой,
Но и песня эта
Рождена тобой.
1970
Перевод Инны Лиснянской
Признание в ошибке запоздало –
Корабль державный скрылся под водой.
И никому теперь уже, пожалуй,
Не справиться с нахлынувшей бедой.
Признание в ошибке запоздало –
Ступеньки вверх обрублены давно.
Всему, чем мы гордились от начала,
Подняться к солнцу больше не дано.
И катится Россия по наклонной,
Как тёмный призрак,
В бездну, в пустоту,
Дробя остатки славы окрылённой
И мужеством рожденную мечту.
Гляжу вокруг сурово и уныло,
Не верю утешительным словам.
Как платье, что пожухло и прогнило,
Россия расползается по швам.
И мне все очевидней год от года,
Что лавров ей былых не возвратят
Ни зов поэта,
Ни печаль народа,
Ни доблесть вековечная солдат.
Смотрю на отлетающую стаю –
И сердцу внятен птиц прощальный крик.
Я Пушкина и Тютчева читаю
И плачу над пророчествами их.
И по ночам меня рыданья душат,
И вижу я, как велика беда.
И слез моих горячих не осушит,
Наверное, никто и никогда.
2002
Перевод Якова Серпина
