Год памяти и славы
В год Памяти и Славы мы вновь вспоминаем отважных дагестанок, участниц Великой Отечественной войны, и публикуем рассказы об их мужестве и самоотверженности.
Патимат Ибашевой в этом году исполнилось бы 100 лет – она ушла из жизни в 2005 году, но её героическая судьба навсегда останется в памяти дагестанцев.
Весть о начале Великой Отечественной войны застала молодого врача Патимат Микаиловну Ибашеву на приеме больных в селении Эрпели. Уже через час вместе с председателем сельсовета Камилем Абутаевым мчались они на пароконной линейке в Буйнакск. В военкомате было полно людей, но она все же пробилась вперед.
Направление получила в военно-полевой госпиталь Львова. Город горел. Его непрерывно бомбили, обстреливала артиллерия. Рушились стены, пылали деревья в садах и парках. Фашисты ворвались на окраины Львова, и было очень много раненых, особенно в районе вокзала. Она оттаскивала и перевязывала их весь день, весь вечер и всю ночь.
Все в той же одежде, в которой выехала из дома, но с санитарной сумкой и подобранным трофейным немецким автоматом пробивалась она с частями Красной Армии из окружения, вышла к своим. И все эти два долгих месяца вытаскивала на себе и перевязывала бойцов, плакала над мертвыми и покалеченными от усталости и бессилия, от злобы к врагу, пришедшему на родную землю.
Она никогда не была и не стала потом тщеславной. Но на всю жизнь запомнила, как в сентябре 1941 года получила первое поощрение от командования.
На поле винницкого аэродрома выстроилась вся авиационная бригада. Ее, начальника полевого пункта медицинской помощи, вызвали из строя.
– За хорошее медицинское обслуживание, героизм и стойкость, – глаза комбрига добро улыбались, и уже тише он добавил: «Спасибо, дочка».
Если бы видел отец! Профессиональный революционер, красный партизан Микаил-Гаджи Ибашев много и часто рассказывал маленькой Патимат о революции и гражданской войне в Дагестане, о том, как к ним в дом в Аракани приходили партизаны и легендарный Махач Дахадаев, как отец прятал и раздавал оружие землякам, как врывались в дом белогвардейцы и как конные вели его босиком со связанными руками по дороге в город. Отца приговорили к расстрелу, но убить не успели. Спасли товарищи.
Если бы видел отец... Наверное, у него были бы такие же добрые глаза, как у комбрига, и так же сказал бы он тихо: «Спасибо, дочка».
Из Винницы попала она на переформирование в Сталинград. Не знала она тогда, какая легендарная судьба и слава, какие испытания ждут этот город. В составе 133-й морской стрелковой бригады Приморской армии Патимат Ибашева обороняла Севастополь – от первого до последнего дня.
Навсегда запомнила она Анкерманские штольни под Севастополем. Здесь расположился их последний перевязочный пункт. Вечером и ночью – при свете свечи, днем – у входа в штольню она перевязывала и перевязывала солдат, и не было этому конца. Случалось, что она от усталости засыпала, и тогда старик Фодяшин, санитар взвода, тряс ее за плечо: «Проснись, Фая, проснись, дочка». И она вновь перевязывала до полузабытья.
А потом были плен и женский концлагерь Равенсбрюк. Там она подружилась с Розой Тельман – сестрой национального героя Германии антифашиста Эрнста Тельмана. Спала с нею рядом в бараке, учила ее русскому языку, сама училась немецкому. Патимат Микаиловна с уважением вспоминает эту простую и мужественную женщину, страдавшую от сознания того, что ее соотечественники принесли столько горя народам.
Патимат Микаиловна Ибашева – помощник эпидемиолога Махачкалинской дезстанции, перебирает письма, документы, фотографии.
– Вот мы все вместе сфотографировались – члены Совета ветеранов войны при Махачкалинском горкоме комсомола. Это моя военная фотография. Видите, как изменилась, постарела. Это письмо от однополчанина. А это приглашение из Севастополя.
Патимат Микаиловна ездила туда на сорокалетие героической обороны, была дорогим и желанным гостем города, встречалась с однополчанами, ходила в ту памятную штольню.
