В стародавние времена, когда еще в Кумухе не было ханов, а были избранные народом халклавчи, жил некий Омахан Яртринский. У него была очень красивая дочь по имени Изажа, единственная сестра четырех братьев.
Легенда гласит, что однажды в Кумух – торговый центр всего нагорного Дагестана – прибыл из Грузии хан Тушета по своим торговым делам. С ханом приехал и его молодой сын. Неизвестно, сколько они пробыли в Кумухе, где и как увидел сын хана Изажу, но предание гласит, что он безумно в нее влюбился.
По религиозным законам грузин-христиан и дагестанцев-мусульман брачная связь между девушкой и парнем была невозможна. Хан Тушетии, надеясь, что Изажа примет христианскую веру, попросил ее отца Омахана выдать замуж свою дочь за его сына. Омахан же вовсе не был склонен нарушать никакие законы веры. Но, зная коварный характер гостя, который любой повод мог превратить в кровопролитие, кумухские старшины посоветовали Омахану попросить у тушетца срок на размышление, а тем временем, может, сын хана забудет Изажу, может она выйдет замуж за кумухца. Так и поступил Омахан, назначив срок ответа через несколько месяцев. Но не прошло и месяца, как хан приехал с дружиной, с богатыми подарками и с намерением не уезжать обратно без Изажи. Когда Изажа увидела, как много золота, серебра, коней и других подарков принесли тушетцы се отцу, она поняла, что это выкуп и судьба ее решена. Девушка убежала из дома и спряталась в поле, среди спелой пшеницы.
Омахан, обнаружив, что дочь исчезла, велел сыновьям разыскать ее. Ее насильно привели домой и объявили, что отец решил выдать се замуж за сына грузинского хана.
На нее надели одежду невесты, сотканную из тонких кружев, и против воли посадили на коня. По кумухскому обычаю на пути невесты зажгли костры, и свадебная процессия торжественно шла мимо них. Изажа решила, что лучше сгореть в огне, чем покинуть родную землю, и бросилась в костер. Но жених оказался смелым и ловким и спас невесту. Переходя мост, Изажа, чтобы лишить себя жизни, бросилась в реку. Но и тут ее спасли.
В Тушетии их встретили большими почестями и накрытыми столами. Изажа увидела на накрытых столах жареных поросят и отвернулась от еды. Ведь мусульмане не едят свинину. Она как прежде молилась и исполняла мусульманские обряды. Не зная ее языка, тушетцы не могли понять, что же все-таки она ест, почему отвергает еду, кроме хлеба и сыра. Она сильно похудела, но от веры своей не отказалась. Однажды Изажа отрезала уши с головы жареного поросенка и больше ни к чему не притронулась. Тушетцы решили, что она любит уши жареных поросят, и стали каждый день посылать ей жареного поросенка. И каждый день Изажа отрезала только уши, надевала их на ниточку и сушила тайком. Затем эту гирлянду из свиных ушей послала с умыслом в Кумух к своему отцу: вот, мол, чем я здесь питаюсь. Омахан же, получив послание, понял положение и состояние дочери, живущей среди христиан и не принявшей их веру. Он послал ей весточку с предложением убежать оттуда с кем-нибудь, отправляющимся в родную сторону.
Получив весточку от отца, Изажа не стала ждать, пока появится попутчик. Подкупив золотом свою служанку, она убежала одна. Начав свой путь с рассветом, она ни разу не останавливалась ни отдохнуть, ни водички попить, а все шла и шла. Когда солнце стояло в зените, Изажа услышала далеко сзади конский топот. Она догадалась, что это может быть погоня, и спряталась в кустах шиповника, так как другого места для укрытия возле дороги не оказалось. Через некоторое время мимо нее проскакали несколько всадников, они тщательно осматривали местность, что-то спрашивали, окликая работающих на поле крестьян. И тогда Изажа поняла, что ей опасно идти днем, любой прохожий может ее увидеть и выдать.
До наступления темноты она просидела в кустах, когда же всадники прошли назад, она ночью продолжила путь. Так ей пришлось днем прятаться, а ночью идти. От колючих кустов одежда ее разорвалась, от острых камней башмачки порвались, но Изажа все шла и шла, прислушивалась, не слышен ли утренний азан с минаретов, не дошла ли она до родных мест.
– О всемогущий Аллах, дай мне один раз услышать акбар, затем и смерть не страшна! – молилась она. Наконец, одной лунной ночью с вершины горы Изажа заметила на той стороне ущелья знакомый холм, закрывающий от нее ее родной Кумух. Забыв всякую усталость, голод и жажду, она побежала вниз в ущелье. Ребята, стерегущие на холме табун коней, с удивлением следили за изодранным и лохматым существом, карабкающимся на холм из ущелья. Изажа поднялась на холм, выпрямилась, и в этот момент с крыши минарета раздался громкий напев акбара.
– Слава и спасибо тебе, Аллах! – сказала Изажа громко и упала на землю. Подбежавшие аульчане нашли ее мёртвой.
Кумухцы, узнавшие о ее муках и страданиях, решили похоронить ее как святую на том же месте, где она умерла. На ее могиле поставили камень, в котором сделали углубление для масла, куда был вставлен фитиль, и каждый вечер с наступлением темноты жители зажигали этот чирак. На многие века к кумухским людям пришел обычай зажигать чирак на могиле Изажи. Чаще тот, кто отправлялся в дальний путь, приходил на могилу перед дальней дорогой, подливал масла в чирак и зажигал его. С просьбой-молитвой он обращался к Аллаху, чтобы тот не лишил раба своего возможности вернуться обратно. Этот обычай существует у кумухцев и сегодня.
По материалам книги М. Шурпаевой «Предания старины глубокой»
